— Кому?
Я взвился.
— Это мое личное дело, — сказал я.
После чего сказал ей, что письмо Джиму.
— Хотела бы я тебе верить, — сказала она.
— Это еще что такое? — возмутился я.
Она посмотрела на меня долгим взглядом, после чего развернулась.
— Передавай Джиму привет от меня, — сказала она, и голос ее дрогнул.
От того, как она это произнесла, меня передернуло.
Я сел и написал Джиму письмо. Я решил, что он сможет помочь. Слишком отчаянное положение, чтобы заботиться о конспирации. Я рассказал ему, что Майк пропал. Я спрашивал его, помнит ли он Майка.
Забавно. Рука у меня практически не дрожит. Может быть, так обычно и бывает, когда с тобой почти покончено.
Сегодня Мэри отправилась печатать какой-то дополнительный заказ. Она рано ушла.
Позавтракав, я взял из металлической коробки в шкафу свою банковскую книжку. Нужно было снять денег на кровать.
В банке я заполнил бланк на снятие со счета девяноста семи долларов. Потом встал в очередь и наконец протянул бумагу и книжку кассиру.
Он раскрыл книжку и, нахмурившись, уставился в нее.
— Вы полагаете, что это весело? — спросил он.
— Что именно весело? — не понял я.
Он толкнул банковскую книжку ко мне.
— Следующий, — сказал он.
Наверное, я закричал.
— Да что с вами такое?!
Краем глаза я увидел, как один из работников подскочил на своем стуле и поспешил ко мне. Женщина у меня за спиной сказала:
— Пропустите меня, пожалуйста, к окошку.
Тот человек подошел и засуетился вокруг меня.
— У вас какие-то неприятности, сэр? — спросил он.
— Кассир отказывается выдавать деньги по моей книжке, — объяснил я ему.
Он попросил мою книжку, открыл ее. После чего поднял на меня удивленные глаза. И заговорил негромко.
— Но ваша книжка пуста, — сказал он.
Я схватил ее и уставился, чувствуя, как колотится сердце.
Книжка была совершенно чистая.
— О боже мой! — застонал я.
— Может быть, мы проверим по номеру книжки, — сказал мне банковский служащий. — Не пройдете ли вы к моему столу?
Но на книжке не было никакого номера. Я видел. И чувствовал, что слезы текут из глаз.
— Нет, — сказал я. — Нет. — Я прошел мимо него и направился к двери.
— Подождите минутку, сэр, — окликнул он меня.
Я побежал и бежал всю дорогу до дома.
Я уселся в гостиной, ждать, когда Мэри вернется домой. И жду до сих пор. Смотрю на чистую банковскую книжку. На строчку, в которой стояли две наши подписи. На графы, куда мы вписывали суммы вкладов. Пятьдесят долларов от ее родителей на нашу первую годовщину. Двести тридцать долларов, выплаченных по страховке для бывших военнослужащих. Двадцать долларов. Десять долларов.
Ничего нет.
Все исчезло. Джин. Салли. Майк. Имена упархивали прочь, а вместе с ними и люди.
Теперь вот это. Что дальше?
Я знаю.
Мэри не вернется домой.
Я позвонил на работу. Услышал голос Сэма, спросил его, там ли Мэри. Он сказал, что я, наверное, ошибся номером, никакая Мэри здесь не работает. Я назвался. Спросил его, работаю ли у него я сам.
— Кончай разыгрывать, — сказал он. — Увидимся в понедельник вечером.
Я позвонил своей двоюродной сестре, родной сестре, двоюродной сестре Мэри, ее родной сестре, ее родителям. Никто не ответил. Даже гудков не было. Ни один из номеров не работал. А потом исчезли и номера.
Не знаю, что делать. Весь день я просидел в гостиной, глядя на улицу. Смотрел, не пройдет ли мимо дома кто-нибудь, кого я знаю. Но никто не прошел. Сплошные незнакомцы.
Я боюсь выходить из дома. Это все, что у меня осталось. Наша мебель и наша одежда.
В смысле, моя одежда. Ее шкаф пуст. Я заглянул в него утром, когда проснулся, и увидел, что от ее одежды не осталось даже нитки. Словно по мановению волшебной палочки, все исчезает, словно…
Я только засмеялся. Должно быть…
Я позвонил в мебельный магазин. Они работают в воскресенье. Мне сказали, что у них нет записи о том, что мы заказывали кровать. Не хочу ли я сам зайти и убедиться?
Я повесил трубку и еще немного посмотрел в окно.
Подумал, не позвонить ли тетке в Детройт. Но не смог вспомнить номер. А в записной книжке его больше нет. Во всей книжке ни единой записи. Если не считать моего имени на обложке, вытисненного золотом.
Моего имени. Одно только имя и осталось. Что я могу сказать? Что я могу сделать? Все так просто. Здесь ничего нельзя сделать.
Я смотрел альбом с фотографиями. Почти все снимки изменились. На них нет людей.