Глаза Джемичи теперь в замешательстве метались по комнате, но он все еще пытался блефом выпутаться из этого положения, ожидая услышать, сколько именно информации у них есть или они просто на рыбалке. Экспедиция. «Борошев… Борошев…»
«Он находился на борту вашего судна в течение нескольких недель во время вашего последнего круиза по Северной и Южной Америке», - сказал Келси. «Насколько мы можем судить, он был на борту всю дорогу от Дамаска до Ричмонда и всю дорогу обратно сюда. Ты его не помнишь?»
Черт, подумал Джемичи, у них было все… «Ах! Ты сказал, Борошев! Ваш акцент вызывает у меня трудности», - сказал он, улыбаясь и кивая головой. «Конечно, я узнаю его. Русский. Уродливый. Болезненный. Наркоман, если я правильно помню. Я не знаю, где он».
«Получил файлы команды, Келси», - сказал один из агентов, обыскивавших его картотеки.
«Борошев не был членом экипажа», - сказал Джемичи. «Он был курьером, мальчиком-посыльным. Мы уделяли ему очень мало внимания».
«Настенный сейф», - сказал другой агент, отодвигая большую фотографию короля Зосера в сторону. Он немедленно начал обыскивать область изображения, особенно в темных, труднодоступных местах.
«Это сейф владельца», - сказал Джемичи.
«Я думал, ты владелец, Юсуф».
«Я всего лишь капитан скромного корабля», - сказал он. «Мне не разрешено прикасаться к этому. У меня нет…»
«Понял», - сказал второй агент. Он скопировал комбинацию с самого края обрезка вокруг фотографии в своем блокноте, а затем ввел ее в стенной сейф, и дверца открылась.
«Вы, мужчины, все одинаковы — вы не можете запомнить комбинации, поэтому пишете это на чем-нибудь поблизости, думая, что никто никогда это не найдет», - сказала Келси. Второй агент изъял еще одну партию личных дел.
«Я говорил вам, Борошев был курьером, представителем клиента», - сказал Джемичи. Второй агент быстро просмотрел личные дела, затем вернулся к открытому настенному сейфу. «У меня нет записей на него, что так…
«Ложное дно», - сказал агент. Он убрал кусок ковра с пола сейфа, затем кусок металла.
«Боюсь, я должен настаивать на том, чтобы позвонить начальнику порта и местной полиции», - сказал Джемичи. «Это становится совсем…»
«Еще файлы», - сказал агент, доставая еще несколько папок со дна сейфа.
«Это возмутительно!» — Сказал Джемичи, его глаза в панике выпучились. «Это незаконно! Я сообщу о вас в министерство юстиции в Каире! Ты не имеешь права…
«Понял», - сказал агент, протягивая Келси папку.
«Прямо на вершине — должно быть, важная персона, а, Юсуф?» Сказала Келси, пролистывая файл. «В нижней заметке здесь говорится что-то о двух миллионах. Доллары? Египетские фунты? Это то, за что Борошеву заплатили, чтобы он ввез ядерное оружие в Соединенные Штаты?»
«Ядерное оружие?» Джемичи плакал. «Я ничего не знаю об этом! Ничего!»
«Конечно, знаешь», - сказала Келси. Она продолжала листать файл, затем сдалась и передала его второму агенту, который начал изучать его сам. «Ты будешь экстрадирован в Соединенные Штаты, чтобы предстать перед судом по более чем двум тысячам обвинений в убийстве и заговоре, Юсуф. Я могу в значительной степени гарантировать вам смертную казнь. На самом деле, я не думаю, что мы собираемся заморачиваться с экстрадицией — мы собираемся связать вас, как кровожадную свинью, которой вы и являетесь, и просто забрать вас обратно с нами. Вашей первой остановкой будет залив Гуантанамо, Куба. Вы слышали об этом? Поехали. «Второй агент собрал все папки в рюкзак, в то время как первый сковал руки Джемичи за спиной пластиковыми наручниками.
«Подождите! Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать!» Сказал Джемичи. «Но настоящие записи о том, что делал Борошев, находятся на борту моего корабля, а не здесь».
«Ахмед?»
«В файлах нет ничего похожего на адреса или номера телефонов», - сказал второй агент, переводчик с арабского. «Похоже на платежную ведомость, возможно, квитанции. Трудно сказать.»
«Тебе лучше не лгать мне, Юсуф», - сказала Келси, «или, я надеюсь, ты сможешь плавать с разбитой головой». Она отрезала пластиковые наручники. «Выдвигайтесь».
Они вышли из офиса и перешли на другую сторону причала, туда, где был пришвартован «Кинг Зосер». Наверху трапа был один часовой, который обменялся несколькими словами с Джемичи, когда они начали подниматься по трапу. Вахтенный помощник закурил сигарету и кивнул, явно не обеспокоенный тем, что капитан поднимался на борт так поздно ночью с четырьмя иностранцами.