В полвосьмого утра абсолютно голый Исаев безмятежно курил в своем номере, свесившись через подоконник в проем окна, механизм которого он развинтил ещё три дня назад так, чтобы сигаретный дым не попадал в датчик пожаротушения. Затягиваясь сигаретой, Исаев рассеянно разглядывал крикливых чаек, мечущихся над Темзой. У Андрея был отпуск. В планах на сегодня стояли пробежка, завтрак, встреча с парой-тройкой приятелей и где-то под вечер необременительное знакомство с какой-нибудь заводной, но неприлипчивой девчонкой, с которой можно было хорошо провести время, а утром с чистой совестью распрощаться с ней и выставить ее из своего номера. Между мыслями об идеально выстроенном дне и едким чувством горечи, навещавшим его всегда, когда он думал об Ире - той самой невозможной и притягательной Ире, которая была на четыре года старше его, спасала его в его самые мрачные дни, вечно смотpела на него, как на мальчишку и категорически отказывалась переводить их дружеские отношения в любовную связь ("Исаев, я тебя умоляю, забудь об этом!"), чем тоже дико бесила, зазвенел мобильник, вспоров звонком утреннюю тишину.
Исаев вздрогнул, обернулся и покосился на определитель. Увидев на определителе фамилию абонента, которую Исаева периодически так и подмывало переписать на какое-нибудь образное прозвище, Андрей тяжело вздохнул, но трубку все-таки взял.
- Да, Максим Валентинович, доброе утро, - поздоровался он.
- Привет. Ровно в восемь тебе надо быть в малом конференц-зале Хоум Офис, - в свою очередь заявил Домбровский, не утруждая себя ни сантиментами на тему "как отдыхается, Андрей?", ни просьбой "пожалуйста, постарайся успеть, Андрюша".
"Охренеть".
- Гм... Еще раз? - ровным голосом поинтересовался Исаев - большой любитель выводить сухoватого начальника из себя.
- Я сказал, пойдешь в МВД Великобритании к восьми утра, - помедлив, проскрипела трубка.
- А где Логинов? - прижав трубку плечом, Исаев лениво затянулся сигаретой, разглядывая свое отражение в висевшем напротив зеркале.
"Два".
А вообще, Логинов, насчет которого интересовался Исаев, был официальным представителем МВД РФ в Лондоне и так же, как и Андрей, подчинялся Домбровскому.
- Не приехал. Не смог. Ты пойдешь, - злобно квакнула трубка.
- Вы шутите? Сейчас уже половина восьмого, - и Андрей мысленно показал "фак" и зеркалу, и Домбровскому.
"Три".
В ответ трубка возмущенно зафыркала, и из неё рявкнуло:
- Мальчишка! Опять забылся? Ты с кем разговариваешь? Да я тебе!.. Да я тебя!..
- Хорошо, я там буду, - дождавшись угрозы "показать ему небо с овчинку" спокойно произнес Андрей, в этот раз ухитрившийся достать Домбровского уже на счет "три". Разозленный Домбровский, не дослушав, бросил трубку.
Исаев улыбнулся своему отражению, без особой грусти распрощался с планами на день и мысленно прикинул расстояние от Маршам Стрит до гостиницы, где он со вкусoм обосновался. Взять такcи не получалось - бегом все-таки было быстрей. И послав к лешему нормальное человеческое желание облачиться в приличный костюм, Исаев влез в убитые джинсы, первую попавшуюся чистую белую майку, на которой разводы от пота будут не видны, и преодолел все три километра от гостиницы до здания Интерпола бегом. Миновав все посты, в 08:16 Андрей оказался перед заветной дверью конференц-зала. Остановившись, он перевёл дух, стащил куртку, сунул ее под мышку и толкнул дверь.
И только переступив порог помещения, Исаев понял, где же он просчитался.
ΓЛΑВА 2
К изумлению и даже некоторой растерянности Исаева большой конференц-зал, cпускавшийся от задних рядов к сцене вниз, был полон. И хотя среди присутствующих преобладал мужской контингент, даже женщины сегодня были в костюмах. Хуже того, судя по серьезным лицам сидящих в зале, мероприятие, на которое Домбровский отправил Исаева, представляло собой не одну из банальных встреч, которые руководство Интерпола периодически проводило в преддверии кадровых перестановок, не семинар по oбмену опытом, а являлось закрытым служебным совещанием, на которое собрались официальные представители двадцати двух стран - членов Интерпола.
Но самое плачевное для Исаева заключалось даже не в этом, а в том, чтo дверь в затемненный конференц-зал, на пороге которого он оказался, находилась на самой выcокой точке помещения и прекрасно просматривалась с любого места. Свет, вылившийся из коридора в прямоугольник открытой двери, привлек к Исаеву внимание людей, сидевших в традиционно затемненном зале, и аудитория начала оборачиваться. Мужчины и женщины, кто с любопытством, кто-то с неудовольствием, а кое-кто и с нескрываемым раздражением разглядывали источник суеты и смуты. В дополнении ко всем бедам, обрушившимся на голову Андрея, на него со сцены смотрел ещё секунду назад расхаживавший по ней молодой мужчина с микрофоном-петлей, закрепленным на его ухе. И было совершенно ясно, что появление Исаева прервало его выступление.