Вы должны показать нам свободу своего выбора. Не пускайтесь в объяснения, просто возьмите нас с собой. Покажите нам то, что принадлежит вам, а затем отдайте.
Описание не так важно, как чувства, которые возникают из-за услышанных слов. Волнение заключено в вашем выборе, будь то животное, цветок или еда. Не будьте холодны. (Если вы окажетесь слишком холодны, то описание будет достойно корпоративного менеджера компании, но уж никак не актера.) Не бойтесь окружать объект деталями. Но не объясняйте. Не стоит использовать слишком много слов. Произносите только те, что вам правда нравятся. Чувство, вызываемое описанием, чаще важнее его самого.
Вот упражнение, которое мы можем сделать вместе. Давайте посмотрим на небо. Не торопитесь. Видите его? Какого оно цвета? Оно голубое? С чем смешан цвет? Это один и тот же оттенок? Отличается ли он на участке, что ближе к зданиям на другой стороне улицы? Какой формы облака? Научное название не требуется. Какой они формы, как вы говорите? Понимаете ли вы, что можно провести остаток урока, рассматривая облака и пытаясь их описать? Понимаете ли вы, что, если бы мы посмотрели на небо два часа назад, оно было бы совсем другим? И что если мы посмотрим на него через два часа, то оно изменится?
Каждое действие происходит в отдельном мире. Когда я просила вас описать оттенки красного, белого и синего цветов в определенных обстоятельствах, это был способ поместить их в мир, который принадлежит им самим. Каждый раз, когда мы выполняем какое‐либо действие, нам нужно попутно осознавать тот мир, где оно происходит. Чем тщательнее мы его видим, тем легче будет выполнять действие.
Когда я говорю, что реквизит говорит с вами на сцене, кто понимает, что я имею в виду? Он облегчает вам работу, и вы должны его видеть. Вы должны его слушать. Когда вы видите вещь, она существует и живет. Смотрите на эту жизнь, проявите к ней уважение, и она заговорит с вами в ответ.
Следующий шаг – суметь увидеть все в своем воображении так же ясно, как если бы это происходило в жизни. Нет ничего лучше, если вы заняты подобной творческой деятельностью. Она откроет то, что годами было заперто в темнице разума.
Воображение представляет собой способность вызывать в памяти то, о чем вы никогда не задумывались. Для того чтобы легко делать это, нужно осознать, насколько богата ваша память. К примеру, у вас есть банковский счет, об устройстве которого вы ничего не знаете, потому что человеческая память устроена так, что он не забывает ничего из когда‐либо увиденного, услышанного, прочитанного или из того, к чему он прикасался.
Вы используете лишь толику того, что знаете. На самом деле вы знаете обо всем. Вам нужно просто вспомнить. В сознании актера огромное количество материала, и он не будет использован нигде, кроме как в пьесах. Нет ни одной вещи, которую вы когда‐либо видели, слышали или трогали, начиная с того времени, когда вас еще не было на свете, не хранящейся в закоулках памяти.
Если вы ограничиваете себя ритмами исключительно своего поколения, заключаете в рамки родной улицы, отгораживаетесь от любого объекта или вэпохи, когда не ощущаете собственного пульса, то отвергаете мир в целом, превращая все вокруг в нечто максимально чужеродное.
Американские актеры сильно недооценивают богатство национальной памяти, опыта людей предыдущих поколений. Тут они прямо противоположны британским коллегам-профессионалам, считающим, что, играя на сцене, они представляют саму Англию. Типичный британский актер, играя шекспировского короля, считает, что изображает на сцене своего не самого дальнего родственника. У вас таких родных нет, ведь вы отбросили все традиции и чувство истории. Как актерам вам это вредит.
Чтобы начать использовать воображение максимально, вы должны придать большее значение запасу знаний и практиковаться в более высоком оценивании себя как личности.
Актерская игра заключена во всем, кроме слов. Сообщить об увиденном событии и пережить его – две кардинально разные вещи. Первое подойдет для газеты, другое – для сцены. Вы можете сказать: «Она избила своего ребенка», и это, по сути, репортаж. А можно сказать: «Посмотрите, как она бьет ребенка. Разве не кошмар?» – что довольно круто для сцены. Нужно поместить событие в настоящее, перемещая туда самих себя. Вы конкретизируете: «Боже мой, ребенок, бедный ребенок…». И вот вы уже в настоящем моменте, а мы, зрители, переживаем то, что вы видите перед собой.
Подумайте о разнице между двумя фразами: «Бедную лошадь бьют кнутом» и «Смотрите, ее бьют кнутом, эту бедную лошадь. Так ужасно…». Вы взбудоражили настоящее, чтобы мы могли пережить увиденное вами. Разница между тем, чтобы увидеть это сегодня и сказать завтра, в том, что вы стали свидетелем. Ребенка сбивает машина. Сначала раздается крик, затем начинается переживание.