Альтрего подумал, что это какое-то странное раздражение, или оптическая иллюзия, и решил подождать, вдруг само пройдет. Но голубизна никуда деваться не хотела а, как казалось Хуану, становилась только насыщенней. Тогда испанец решил, что поездка в город прибьет сразу нескольких зайцев, которыми он сможет потом полакомиться.
И вот Хуан в солнцезащитных очках с красными стеклами стоял на вокзальчике, чистом, ухоженном и безлюдном — не мудрено, время было рабочее, и все уже давно уехали в том или ином направлении. Альтерего смотрел на забегаловку, думая о лакомствах. Носом он улавливал тянущийся коварным щупальцем аромат, а желудок вел борьбу с мозгом, заставляя зайти и раскошелится.
Хуан все же соблазнился и, как оказалось, очень удачно зашел — купил себе какой-то горячий ролл, да к тому же, пару скидочных билетиков, которые в пятницу можно было обменять на случайные призы-бонусы. Главный среди них — бесплатный обед. Альтерего не упустил шанс подразнить судьбу, поэтому, усевшись в чистый вагон поезда, первым делом достал билетики, монетку, и принялся стирать верхний слой.
Конечно же, ему не повезло — он выиграл классический приз, по порции дополнительной картошки-фри за каждый билетик. Пожав плечами, испанец начал есть. Тут, как на зло, подошел контролер — они, как и все официанты мира, любят отвлекать, как только берешься за еду.
— Извините, — этот хотя бы оказался приличным. — Ваш билет будьте любезны. И приготовьте свой паспорт…
Хуан вручил все, что попросили.
Контролер изучил билет. Пробил его, одобрительно кивнув. Потом взглянул на паспорт-пластиковую карточку, после — на Альтерего.
— А можете снять очки?
Хуан, активно жующий свой ролл, поперхнулся.
— Я что, так не похож?
— Нет, просто согласно протоколу…
Мужчина понял, что это надолго, и решил рискнуть — резким движением снял очки. Контролер уставился прямиком на его глаза.
— И чего только нынче не удумают, — пробубнил он, возвращая документы. — Синие линзы, во дела… Хорошей поездки!
Хуан облегченно вздохнул, надел очки и уставился в стекло, доедая ролл. Мимо проносилось бликающее зеркалом море и пальмы, сливающиеся в единую полосу и начинавшие плясать перед глазами жидкими пятнами, которые расслабляли мозг и отправляли его в состояние приглушенного восприятия, упрощая весь мир вокруг до одной смазанной полоски цветов и глухого звука поезда.
Контролер, обойдя всех пассажиров — их было совсем чуть-чуть, — решил зайти за кофе. Вернувшись в свою контролерскую каморку, мужчина заварил себе стаканчик, вдохнул аромат, улыбнулся, вышел в коридор и тоже уставился в окно, позволив мозгу работать в автономном режиме.
В его купе — хоть поезд и был сидячий — на стене висело зеркало, на отражение в котором мужчина внимания совершенно не обратил. Возможно, при другом раскладе событий, он бы это сделал — но оставим это для альтернативного развития событий. И там, в том оттиске, у него могли бы возникнуть большие вопросы к Альтерего.
Посмотри контролер в зеркало, он бы увидел, как его глаза окрасились в цвет небесного камня.
Когда глаза Игидиуса Игидия стали аквамариновыми, он понял, что все будет хорошо и — наконец-то — идет, как надо. Заметив изменения в отражении большого настенного зеркала, Игидиус на радостях заказал еще одну большую чашку сладкого капучино на кокосовом молоке, хотя совсем не собирался этого делать.
Официантка удивилась и так во всех планах удивительному клиенту, который словно прибывал в каком-то забвении. Он и предыдущую кружку не допил больше, чем наполовину, а тут просит еще одну…
Пока кофе готовили, длинноволосый как старый-добрый рокер Игидиус Игидий сделал несколько звонков по видеосвязи, довольно улыбаясь. Мужчина понимал, что шанс был один на миллион, и это — чистой воды везение.
Теперь все наконец-то будет хорошо.
Грецион заказал сочный, здоровенный бургер — и плевать хотел на правила здорового питания! Профессору срочно нужно было набить желудок поплотнее, потому что иначе тот грозился поднять восстание, призывав к бойкоту другие органы, а там и до революции недалеко, рубанут гильотиной по кишке — и все. Психовского даже не особо интересовало, синтетическое он собирался жевать мясо или настоящее, главное, что пахло оно отменно и выглядело очень сытно.
За окном резвилось жаркое испанское солнце, сегодня, кстати, относительно прохладноя — конечно, не до той степени, чтобы надевать брюки, но и не до той, чтобы ходить в одних плавках. Лучики скользили по улицам, как нож по бутерброду, оставляя легкий след, тут же растворяющийся — заметить его практически невозможно, только если растянуть свитер времени до одной путающейся нитки. Солнце гипнотически бликало на высоких окнах забегаловки, где пристроился Грецион, и, казалось, даже шуршало листвой пальм, придавая зелени какой-то новый оттенок, изменяя палитру реальности.