- Мне не приходилось иметь дело с этими тварями, - сказал за моей спиной Болл.
- Мне тоже, - признался я. - У Мадагаскара я видел кракена, всплывшего на поверхность, но то был какой-то мелкий полудохлый экземпляр.
- По словам прежних наблюдателей, здесь они водятся в изобилии.
Скверно, подумал я и ощутил пренеприятный зуд в левом плече. Память о черноперых акулах Красного моря… С тех пор я как-то недолюбливаю изобилие.
Болл щелкнул пальцами, рассмеялся. Начинается…
Осмотрев пистолет-пневмошприц, я вылил содержимое двух ампул в стальную обойму, проверил давление в кислородном баллончике и разложил все это хозяйство перед собой на столе. В кончиках пальцев я тоже начинаю ощущать покалывание. То ли еще будет.
Сижу и жду. Рядом в кресле корчится Болл. Восьмую инъекцию нам сделали одновременно, но у него это начинается раньше. Я вижу, каких усилий стоит ему сдерживать «смех».
Собственно, это не смех, а очень неприятное, болезненное состояние, которое сопровождается позывами к беспричинному неудержимому хохоту, начисто лишенному всяких эмоций. Беспричинность пугает и злит, но ничего поделать не можешь - смеешься.
- Нет, Грэг, это невыносимо… - произносит Болл сквозь сжатые зубы.
Грэг?.. Ну да, он переврал мое имя.
- Терпение, Свен! Каких-нибудь двадцать минут…
Главное сдержаться, тогда все-таки легче. Но Болл не сумел. Захохотал, как безумный. Громко, болезненно, страшно. Стоит только начать…
Он нашел во мне хорошего партнера. Мы хохотали до слез, до колик в груди. Едва удерживались в креслах изнемогая. Постороннему наш идиотский дуэт мог бы показаться забавным. Для нас это была пытка.
- К черррту!.. - прохрипел Болл почему-то по-русски.
Он, покачиваясь, подошел к одному из мешков, ударом ножа распорол водонепроницаемую оболочку, запустил руку в прореху. Вынул бутылочку виски, плеснул в стаканы мне и себе.
- Пей. Помогает.
О том, что спирт помогает, я знал: вопреки строжайшему запрету врачей некоторые глубоководники считали этот способ подавления «люциферова смеха» наиболее действенным. Что ж, попробую хоть раз, была не была! - Я опрокинул в рот стакан.
Я быстро почувствовал усталость. Действует…
- Остальное - в жертву богам, - сказал я, перевернув бутылочку вверх дном. Остаток виски вылился на пол. - Наш винный запас можно считать исчерпанным, не так ли, Свен?.. Ну, что же вы молчите?
- Не беспокойтесь, Грэг, мне удалось захватить всего лишь одну. Специально для этого случая.
Надо будет проверить…
Я посмотрел на часы и взял пневмошприц. Болл стянул через голову свитер. Легкий щелчок - и на его загорелой спине появилась еще одна розовая точка. Девятая. На жаргоне глубоководников девятая инъекция называется «поцелуй Эвридики». Поэтично, но слишком много иронии. Я передал шприц Боллу.
Увидев мой красноморский шрам, он присвистнул:
- Полдюйма от сонной артерии… Когда-то вам, коллега, повезло.
Он прав, тогда мне действительно повезло… Я выпрямился и одернул свитер.
Этот шрам всегда привлекал внимание подводников. Из-за своей характерной серповидной формы. Не спрашивали «кто» - и так понятно. Спрашивали «где, как и когда». И я отвечал. Не потому, что любил поговорить на эту тему, а потому, что должен был отвечать: среди разведчиков моря такая информация ценилась. И, вероятно, поэтому мои ответы были не столько живописны, сколько академически бесстрастны: место, время, прозрачность и освещенность воды, биологический вид акулы, словом, полный перечень тех обстоятельств, при которых подводная смерть нанесла человеку нацеленный в горло удар, промахнувшись всего на полдюйма. Но сегодня я был бы не прочь увильнуть от беседы.
- Черноперая? - спросил Болл.
- Да… Откуда вы знаете?
Он, не смутившись:
- Будем считать: угадал.
Угадал… Они с Дуговским наводили справки - факт. Мне, разумеется, нет до этого дела, но хотел бы я знать, на кой ляд «международникам» такие подробности? Вооруженные девизом: «Все пронюхать, все предвидеть, все предугадать!», экспедиционные штабы их института умудрялись довольно регулярно садиться в лужу едва ли не в каждом из своих начинаний. Вот как теперь, с Дюмоном и Пашичем…
Болл разобрал пневмошприц и устало завалился в кресло напротив.
- Поздравляю, - сказал он, поднимая ноги на стол.
- Спасибо. Однако мне не совсем понятно, с чем?
- Промежуточный цикл завершился… Через восемь часов мы опять станем рыбами.