– Совершенно верно, – отвечал американец. – У меня есть еще десять «кротов». Но о них я могу с вами говорить только после того, когда ваше руководство решит дело с этими двумя и рассчитается со мной. Уверен, ваши шефы примут предложенные мною условия. Именно мне было очень важно выбрать среди ваших разведчиков надежного человека, который бы поверил мне и не испугался.
Через некоторое время они распрощались, договорившись встретиться через две недели.
Крылов еще долго ходил по парку, размышляя над предложением американца. Как опытный разведчик он понимал, что подобное в разведке случается крайне редко. Конечно, ему были известны случаи инициативных контактов иностранцев с советской разведкой, но этот случай ему казался уникальным. И он был прав. Необычность заключалась не только в чрезвычайной важности предлагаемой информации, но и в том, каким образом сохранить строгую секретность, до минимума ограничить круг лиц, владеющих этой информацией.
Родион Николаевич размышлял, каким образом довести все это до резидента и как сообщить в Центр.
На следующий день Крылов, прибыв в резидентуру, на клочке бумаги написал шефу, что хотел бы переговорить с ним по чрезвычайно важному делу где-нибудь на воздухе, не в помещении, так как не доверяет полностью защите от возможного прослушивания.
Резидент был очень удивлен, но пошел Крылову навстречу. Они сели в машину и отправились на прогулку за город. На природе разведчик рассказал о вчерашней встрече с американцем. Они долго обсуждали различные варианты, как довести ценнейшую информацию до сведения Центра. Наконец решили направить следующую шифровку начальнику внешней разведки:
«Сов. секретно. Срочно.
Только лично Павлову.
Ввиду чрезвычайно секретной информации, полученной резидентурой, прошу вашего разрешения доложить ее вам лично. С этой целью прошу командировать в Москву сроком на трое суток оперативного офицера Карла для личного доклада.
Ответ пришел через несколько часов с пометкой «срочно». Центр разрешал Крылову вылететь в Москву ближайшим рейсом самолета «Аэрофлота».
На следующий день разведчик был в Москве. На аэродроме его встречал представитель Центра, а еще через несколько часов Родион Николаевич был уже в кабинете своего непосредственного начальника.
– Ну что вы там за фокусы выкидываете? – начал раздраженно генерал, едва успев поздороваться. – В чем там дело? Почему не доложили шифром? Выкладывайте!
– Мы с резидентом посчитали, что этот вопрос в компетенции самого высокого руководства, – парировал Крылов.
– Вы с резидентом посчитали. А вы посчитали, что отрываете руководство от важных государственных дел и можете получить за это по шее? – продолжал расходиться генерал. – Докладывайте, в чем там дело?
– Я могу доложить только начальнику разведки, – сухо отрезал Крылов.
Генерал побагровел от гнева, но сдержался. Через некоторое время снял трубку прямого телефона и доложил о прибытии полковника Крылова. Затем коротко бросил, не глядя на Крылова:
– Идите в канцелярию начальника главка и доложите о своем прибытии. После доклада зайдите ко мне.
Родион Николаевич вышел из кабинета и направился в канцелярию. Грозный тон непосредственного начальника его не напугал. После более чем двадцати лет службы в разведке его уже ничто не могло напугать, хотя он понимал, что они с резидентом нарушили субординацию, обратившись через голову к самому высокому руководству. В армии подобное недопустимо, но к разведке нельзя подходить с армейскими мерками, на то она и разведка, что не терпит шаблона.
Выслушав доклад Родиона Николаевича, начальник задал несколько вопросов, затем сказал, что резидентура поступила правильно, обратившись непосредственно к нему. Поблагодарил за важную информацию и попросил Крылова изложить все письменно.
Через полтора часа доклад был готов, отпечатан на двух листах в единственном экземпляре и передан начальнику внешней разведки.
На следующий день Крылова снова вызвали к начальнику главка. Ему сообщили, что согласны с предложением американца, готовы выплатить ему запрашиваемую сумму. Вся дальнейшая работа с Зингером должна вестись с соблюдением строжайших мер конспирации и безопасности.
Так началась работа с источником информации чрезвычайной государственной важности. Об этой работе знал очень ограниченный круг лиц.
Через четыре недели, как было договорено, Крылов встретился с Зингером у той самой скамейке в парке, где состоялась их первая встреча и знакомство. Родион Николаевич выплатил американцу сто тысяч «зеленых» под расписку. Они быстро нашли общий язык. Отчужденность и осторожность первой встречи прошли. Это быстро происходит между разведчиком и агентом, когда сотрудничество подкрепляется конкретными делами.