Пассажиры столпились вокруг бездыханного тела. Все молчали. Наклонившийся над Элис водитель сжал ее окровавленное запястье, пытаясь нащупать пульс. Пальцы его скользили все выше по руке, пока он наконец не понял, что с такой ужасной раной выжить невозможно, что женщина наверняка мертва. Потрясенный случившимся, он обвел испуганным взглядом бледные лица пассажиров. Затем осторожно высвободил книжку из рук Элис. Отметив страницу, он сунул книгу в карман ее пальто.
Глава 2
Кафетерий на Мэйн-стрит, 312, был разделен надвое подковообразной стойкой самообслуживания. Здесь проголодавшиеся копы покупали сандвичи, свежие фрукты и кое-что из горячих блюд, больше соответствовавших их бюджету, нежели гастрономическим пристрастиям. Меню, как правило, составляли жареные цыплята, пирожки с почками и на редкость безвкусная запеканка из тунца.
…Десять минут десятого. В кафетерии лишь несколько патрульных в форме, двое младших клерков из соседнего офиса и специализирующийся на убийствах детектив по имени Дэвид Улисс Аткинсон.
В эти минуты он направляется к кассе. В руках у него пластиковый поднос с большим стаканом молока и куском яблочного пирога. Взгляд детектива был прикован к кассирше — рыжеволосой стройной девушке по имени Линда. Всю последнюю неделю она работала в ночную смену, и Аткинсон потратил уйму времени, пытаясь половчее к ней подъехать.
Аткинсон был невысок — всего пять футов и восемь дюймов — тем лучше он определял чужой рост. По его мнению, рост Линды был равен пяти футам одиннадцати дюймам — причем, по крайней мере. Ничто не привлекало Аткинсона так, как высокие женщины. Подойдя к стойке, детектив вынул из кармана брюк бумажник. Пиджак при этом постарался распахнуть, продемонстрировав как можно шире свое оружие. Сегодня при нем был хромированный «кольт-357» с восьмидюймовым дулом и рукояткой розового цвета — он выглядел изысканно, внушительно, а главное — разил наповал.
Опыт показывал, что женщины редко оставались к Аткинсону равнодушными. Детектив бросил бумажник на поднос.
— Сколько с меня, милочка?
Пирог обошелся Аткинсону в доллар сорок пять центов, молоко — в шестьдесят центов, так что подсчет не доставил девушке особых хлопот. Однако смущал пристальный взгляд клиента. Впрочем, Линда не имела ничего против. Более того: этот улыбчивый полицейский показался ей довольно привлекательным. Хотя и не высок, зато прекрасно сложен. Жгучий взгляд. Густые темные волосы. Под бледно-голубой рубашкой обрисовывается развитая мускулатура. Как и многие низкорослые мужчины, одевался он безукоризненно, может быть, даже несколько консервативно. А одежде Линда придавала огромное значение: мужчины в джинсах для нее просто не существовали. Она выбила чек за пирог и молоко. Два доллара пять центов — как обычно. Аткинсон протянул ей двадцатидолларовую бумажку. Сдачу сунул в бумажник, не пересчитывая. Затем неожиданно спросил:
— Когда закончится ваша смена?
— Что? — Она удивленно посмотрела.
— Вы любите итальянскую кухню?
— Наверное, люблю…
Аткинсон расплылся в улыбке, демонстрируя идеально ровные, ослепительно белые зубы.
— Вы заканчиваете в одиннадцать, не так ли?
Линда кивнула.
— А что, если нам с вами махнуть в «Джардино»? Выпьем вина, отведаем телячью отбивную… — Аткинсон отхлебнул молока из стакана. — Вы там когда-нибудь бывали? В смысле — в «Джардино»?
Линда покачала головой и улыбнулась, изобразив смущение. Потом вдруг глянула за спину Аткинсона, поверх его плеча.
Аткинсон обернулся. К ним направлялся Джордж Франклин, протискиваясь между столиками, натыкаясь на стулья, бормоча извинения… Аткинсон, тотчас помрачнев, пробурчал нечто такое, чего Линда предпочла не расслышать.
Они с Франклином вот уже более двух лет были напарниками, но Аткинсон все еще не мог с этим смириться. Неравнодушный к рослым женщинам, он не склонен был распространять свои симпатии на высоких мужчин.
Франклин же — шесть с лишним футов роста плюс как минимум сорок фунтов лишнего веса — был еще и на редкость неряшлив. Неглаженый костюм, вечно несвежие рубашки, а галстуки — глаза бы не смотрели. И в довершение всего — неизменная сигарета в углу рта, отчего Франклин постоянно щурился, вероятно даже не задумываясь, каков он со стороны.
— Дэйв! — возбужденно закричал этот неряха. — Куда ты, черт бы тебя побрал, запропастился. Где пропадал последние полчаса? Везде тебя искал!