Чай действительно был отменный. Крепкий, но без горечи. С легким цветочным послевкусием.
— Иван говорит, у вас есть русалочьи камни на продажу, — начал Добролюбов после паузы. — Откуда, позвольте спросить?
Волнов напрягся. Я почувствовал, как он задержал дыхание.
— Со дна, — я пожал плечами. — Я ныряльщик, так и достал.
— И в чей же склад вы нырнули, чтобы их достать?
Глава 6
— Обчистили чей-то склад и теперь пытаетесь сбыть краденое? — повторил Добролюбов, и в его голосе слышалось не столько обвинение, сколько разочарование.
Волнов ерзал на стуле как школьник перед директором. Трубка в его руке давно потухла, но он не замечал. Смотрел то на меня, то на Добролюбова, явно прикидывая, как бы разрулить ситуацию. Неприятно, когда сделки срываются. Особенно те, с которых рассчитывал на свои десять процентов.
Добролюбов сидел прямо. Руки на столе, пальцы в замок. Классическая поза человека, который принял решение и теперь ждет, что скажет оппонент. Мозолистые ладони, чистые ногти. Обручальное кольцо поблескивает в свете масляной лампы. Семейный человек, работящий, принципиальный. Такие в карты не играют и взяток не берут.
«Дядя думает, Данила плохой!» возмутилась Капля в трубе под полом. «Капля знает, Данила хороший! Данила победил Стража! Честно победил!»
«Конечно, победил, малышка. Но ему это знать необязательно».
— Матвей Семеныч, да ты что! — влез Волнов, но Добролюбов поднял руку, останавливая.
— С тобой, Иван Петрович, потом поговорим. Столько лет тебе, а в сказки веришь.
Удивительно, но вместо раздражения я почувствовал знакомый азарт. Тот самый, что охватывал меня в прошлой жизни перед особенно сложным магическим экспериментом.
Интересная головоломка получается. Как убедить человека-принцип, что твои камни добыты честно?
Прикинем, что у нас есть.
Добролюбов принципиальный до упрямства. Это видно по всему. По тому, как он сам заваривает чай гостям. Такой не купит краденое, даже если это сулит баснословную прибыль.
Далее, он думает, что камни украдены. С рудника или со склада конкурентов. А история про поиски на дне просто прикрытие. И в общем-то, кто бы на его месте подумал иначе? Двадцать три камня! Целое состояние!
И еще нельзя упоминать магию и Стража. Это сразу породит тысячу вопросов, на которые я не смогу ответить, не раскрыв себя. Но даже если я скажу, что на самом деле могучий Архимаг в облике простого студента и победил речного монстра, мне никто не поверит.
Нужна другая легенда. Правдоподобная и непроверяемая. Я откинулся на спинку стула. Простого, но крепкого, как все здесь. И позволил себе легкую улыбку.
— Господин Добролюбов, могу я задать вопрос? Чисто из любопытства.
Он нахмурился, явно не ожидая такой реакции на обвинение.
— Спрашивайте.
— Почему вы решили, что камни краденые? Только потому, что я ныряльщик?
— А откуда еще ныряльщик может взять два десятка отборных русалочьих камней? — он наклонился вперед, уперся локтями в стол. — Озеро большое, но не настолько, чтобы каждый встречный мог найти целое состояние на дне.
— Логично, — кивнул я. — Обычный ныряльщик действительно не может. Но что, если я не обычный?
Добролюбов хмыкнул:
— И чем же вы необычны? Жабры отрастили?
Вот теперь пришло время для моего козыря. Рука потянулась к поясной сумке. Я взял с собой несколько камней.
Сначала я хотел показать камень со слабым зарядом и соврать про удачную находку. Но сейчас это бы не сработало. Добролюбов из тех, кто чует фальшь за версту.
Я достал самый мощный камень.
Он лежал на моей ладони, и даже в полумраке конторы было видно, как он словно подсвечен изнутри. Не явное свечение, которое бросалось бы в глаза, а скорее ощущение внутренней силы.
— Вот, проверьте этот, — я положил камень на стол между нами. — И если он вас не убедит в том, что я нашел их честно, я уйду и больше не побеспокою. Заберу свои камни и найду другого покупателя.
Волнов протянул руку первым, но остановился, посмотрел на Добролюбова, спрашивая разрешения. Тот кивнул.
Лодочник взял камень в ладони и тут же дернулся.
— Матушки святые… — выдохнул он.
— Что там такое? — Добролюбов нахмурился еще сильнее, но в голосе появились нотки любопытства.
— Помнишь тот случай семь лет назад? Когда молния ударила в баржу Крутовых?
Волнов явно искал слова, и для человека, который обычно сыпал прибаутками как из рога изобилия, это было удивительно.
— Помню, — хмыкнул Добролюбов. — Они потом полгода хвастались, что их баржа обгоняла водоходы.