«Умница. А вещи все забрала?»
Федька тем временем расправлялся со своей порцией, запивая чаем из большой фаянсовой кружки. Пар поднимался над столом, смешиваясь с ароматом сырников.
«Все-все забрала! В пузыри спрятала! На дне лежат!»
«Пузыри? Это как?» — заинтересовался я.
«Капля научилась! Воздух держать вокруг вещей! Как Данила учил! Вода не трогает!»
Вот это да. Я не учил её создавать воздушные щиты, она додумалась сама, наблюдая за моей магией. Ведь я несколько раз прятал её в щит в случае опасности. Талантливая малышка растёт не по дням, а по часам.
«Они надёжно спрятаны? Никто не достанет?»
«Надёжно! Без Капли не взять! Пузыри крепкие!»
Елена Павловна присела за стол с собственной чашкой чая. Блюдце звякнуло о деревянную столешницу. Она окинула нас внимательным взглядом.
— Что-то вы молчаливый сегодня, Данила? Не выспались?
— Спал прекрасно, — заверил я её, откусывая ещё кусок. — Просто наслаждаюсь вашей стряпнёй.
— Ой, да что там наслаждаться-то! — она смутилась, но явно была довольна. — Обычные сырники!
«Все блестяшки в воде! Капля молодец?»
«Капля молодец. Ты растёшь, малышка».
И это чистая правда. Ещё месяц назад она была простым водяным духом, способным только на мелкие пакости и кражу блестящих вещиц.
Теперь же она провернула операцию, достойную опытного мага. Проникла в три охраняемых магией дома, обошла все защиты, вынесла всё ценное и спрятала так, что без её помощи не найти.
В этот раз я намеренно дал ей больше свободы действий, не контролируя каждый шаг. После того как наша связь перешла на новый уровень, Капля стала заметно умнее. Не просто исполнительнее, а именно умнее. Она начала принимать самостоятельные решения, оценивать ситуацию, даже проявлять хитрость. И эта ночная операция была своего рода экзаменом на самостоятельность. Судя по результатам, экзамен сдан на отлично.
Федька отодвинул пустую тарелку, промокнул губы салфеткой. Манеры у парня улучшались на глазах — сказывалось пребывание в приличном доме.
— Господин Ключевский, а мы сегодня тренироваться будем? — в его голосе звучала надежда. — Я весь день вчера камень заряжал!
— Конечно, будем тренироваться, — кивнул я. — Покажешь, чему научился. Пойдём.
— Приходите к обеду! — напутствовала нас хозяйка, собирая со стола посуду. — У меня щи со свининой будут, и пирогов я напеку!
— Господин Ключевский, я готов! — Федька буквально подпрыгивал от нетерпения, пока мы спускались к причалу. — Смотрите!
Он выхватил из кармана свёрток, развернул на ходу. Осколок русалочьего камня размером с фалангу большого пальца слабо мерцал в утреннем свете. Парень держал его так бережно, словно это была семейная реликвия.
Я покачал головой. Это его «Господин Ключевский» начинало раздражать, тем более что по возрасту мы не так сильно отличались. Да и пока он это выговорит, можно уже утомиться.
— Знаешь что, — решил я. — Раз ты у меня учишься, зови меня «наставник».
— Понял, наставник!
Федьке это слово тоже понравилось, так что он вытянулся почти по стойке смирно.
— Дай-ка взглянуть, — протянул я руку.
Я взял камень, настраиваясь на магическое зрение. Структура кристалла проявилась передо мной: тонкие нити энергетических каналов, частично заполненные силой. Немного, совсем чуть-чуть, но для человека который только начал тренировать свой дар, это было достижение, достойное восхищения.
— Неплохо. Даже лучше, чем я ожидал.
Федька от похвалы начал светиться не хуже своего камня. Я вернул ему осколок, и он тут же принялся заворачивать его обратно в тряпицу с той же бережностью, с какой ювелир обращается с бриллиантом.
У причала нас ждали две лодки. Федька запрыгнул в свою: небольшую лодчонку со свежей краской на бортах. Волнов дал ему её в бесплатную аренду. Это была старая, рассохшаяся посудина, которая, похоже, готова была отправиться на дрова.
Но сейчас она сияла свежей голубой краской, швы были тщательно проконопачены, а на носу красовался аккуратно выведенный номер.
— Сам красил? — спросил я, оценивая работу.
Федька от гордости задрал подбородок:
— Иван Петрович разрешил! Сказал, если хочу — могу привести в порядок. Я краску купил! И швы смолой промазал, чтоб не текла!
Я устроился в своей лодке. Оттолкнулся от причала. Русалочий камень загудел и лодка скользнула по воде.
Утренний канал был оживлённым: мимо проплывали баржи с товарами, рыбаки возвращались с ночного лова. Федька старательно держался рядом, время от времени поглядывая на меня, словно боялся отстать.