— Джорджи, — просияла я, присаживаясь на корточки и широко раскрывая объятия, когда она, пошатываясь, направилась ко мне. — Ты становишься такой большой, детка.
Она растет на моих глазах. Сейчас ей пятнадцать месяцев, Локку почти десять, а Джаксу восемнадцать месяцев… Почти, черт возьми, два года! Кажется, только вчера мы праздновали его первый день рождения. Не успеем мы опомниться, как ему исполнится восемнадцать лет, и у любого мужчины заболит грудь от одной мысли о том, что он начнет встречаться с его дочерью.
— Яна! — Она взвизгнула, когда я подняла ее в воздух.
Яна настолько близко к Лане, насколько она может сказать, но она может сказать это яснее всех в нашей группе, так что это меня обрадовало. Я потянула ее за темно-коричневые мини-косички, и это заставило ее хихикнуть. Когда она улыбается, у нее похожие ямочки на щеках, и это единственное, что я могу увидеть в ней от ее отца.
— Ты родила своего клона, — сказала я Броне, когда она вразвалочку направилась ко мне с детской сумкой, перекинутой через плечо. — Ты это понимаешь, верно?
— Ага, — просияла она. — Остальные члены племени могут выглядеть как Доминик; я просто рада, что у меня есть тот, кто похож на меня.
— Ты возьмешь коляску?
— Не-а, — ответила она. — Мы пройдемся только от машины до кафе и обратно. Джорджи не будет против прогуляться с нами. Это будет для нее дополнительной тренировкой.
Я окинула взглядом свою подругу и сглотнула. Она огромная, и мне неприятно говорить это, потому что я знаю, что это означает, что у нее, скорее всего, будет крупный ребенок, если у нее не много жидкости. Ее живот значительно уменьшился с тех пор, как я видела ее в последний раз два дня назад, а это означает, что ребенок должен появиться на свет в любой момент. Она буквально выглядит так, будто собирается родить в любую секунду, что является безумием, потому что Кила выглядит так, будто она на пятом месяце беременности, а не на полном сроке.
— Не смотри на меня так.
Я моргнула.
— Как?
— Как будто ты боишься куда-то идти со мной.
— Но Пчелка…
— Никаких «но», — оборвала она меня. — Мы идем завтракать, или я съем тебя.
Я посмотрела на Джорджи.
— Может, нам стоит ее послушать?
Маленькая милашка улыбнулась и кивнула, как будто поняла, о чем я говорю, что заставило меня рассмеяться.
— Хорошо, давай я посажу ее в автокресло, а потом помогу тебе.
Брона не стала спорить, когда я усадила Джорджи в детское кресло, которое давным-давно купила для своей машины. Как только она была пристегнута, я подошла, чтобы помочь Броне. Она выглядела такой опухшей, но я не хотела это комментировать. Я помогла ей сесть на пассажирское сиденье, затем подбежала к водительскому месту и пристегнулась сама.
— Нико знает, что ты уходишь из дома?
Брона не смотрела на меня, поэтому я застонала, доставая телефон и набирая его номер.
— Что случилось, сестренка?
Я ухмыльнулась.
— Носитель твоего ребенка и ваш отпрыск в моей машине.
Брона фыркнула.
— Почему они в твоей машине?
— Потому что мы собираемся позавтракать, но Брона тебя не предупредила, так что я должна это сделать, чтобы ты не взорвался, когда узнаешь.
Нико хмыкнул.
— Дай ей трубку.
Брона услышала его и покачала головой.
— Она сказала «нет».
— Она меня доконает, — проворчал он. — Лана, ты же видишь, насколько она беременна, верно?
— Да… Но она также грозила съесть меня, если я не отвезу ее на завтрак, так что она вроде как в выигрыше, Нико.
— Аланна.
— Она голодная.
Он сделал паузу.
— Что?
— Голод — это когда человек становится титулованным засранцем, потому забыл прокормить себя.
— Брона, — мгновенно ответил Нико. — То, что ты только что описала, это Брона.
— Я знаю, поэтому мне нужно ее покормить.
Он вздохнул.
— Куда вы направляетесь?
— В закусочную, — ответила я. — Для нее почти не требуется никаких прогулок. Я доставлю их с принцессой домой прежде, чем ты успеешь оглянуться.
— Напишешь мне, когда привезешь их домой?
— Обещаю.
Он уступил.
— Позаботься о моих девочках, Аланна.
— Ценой своей жизни, бро.
Я услышала улыбку в его голосе, когда он сказал:
— Пока.
Нам потребовалось пятнадцать минут, чтобы добраться до закусочной, и когда мы припарковались и направились к кафе, то с радостью обнаружили, что оно практически пустое, а это означало, что мы могли выбрать любой столик. Джорджи что-то бормотала себе под нос, пока я пристегивала ее ремнями к высокому стульчику, а Брона бегала глазами по меню, словно это ее последний ужин.