Я даже не пыталась ее в этом остановить, как бы меня не просил сам ректор, лишь сладко улыбаясь и получая удовольствие от моей маленькой мести. Да, согласна, у меня самой от этого эльфа коленки подгибались и в животе теплело. И Алла об этом прекрасно знала, ее любовь к Вилиантиэлю как раз и началась после того как я поплакалась подруге жалуясь на «этих бесчувственных чурок и сволочей эльфов». Это надо так, соблазнял-соблазнял, а потом «Извини, но я не могу. Это противоречит учительской этике». Тогда зачем надо было дразнить? У меня между прочим наверное первый раз вообще такое желание возникло, а он… Хотя целуется выше всяких похвал, за одно это многое можно простить.
Может у него методы воспитания такие? Я например нашего ректора обожаю и никогда этого не скрываю, впрочем не я одна. Вилиантиэля у нас все любят, он хоть и суровый учитель, но справедливый и очень обаятельный. Многие девушки вздыхаю по нему, но только наша драконица преврати это в развлечение для всей школы.
И так Иаллин решила поразить общественность своим искусством создавать артефакты. Все остальные методы показались ей слишком банальными, она решила впаять артефакт сразу в тело. Почему-то мое.
Не то что бы я не сопротивлялась. Все же драконьи эксперименты на моей драгоценной шкуре стоили мне слишком дорого. Но Иаллин так посмотрела на меня, даже самый жестокий палач прослезился бы.
Пол дня она пыхтела над свитками, а сразу после обеда посадила меня на шаткий табурет и наложив заклинание оцепенения принялась за свое кровавое дело.
Если кто думает что рисунок на коже это так же легко, как и рисунок на холсте, сильно ошибается — тут он рождается на крови. К тому же простой татуировкой она не ограничилась, а добавила к вязи тонких линий еще и несколько шрамов. И разве эта зараза подумала сделать мне обезболивающее? Нет, Алла сестра своих братьев — тоже садистка.
Драконица сопела над ухом, пыхтела как ежик, много колдовала и поминутно ругалась.
И вот результат всех стараний на лицо, точнее на руку… ну на плече, куда еще тату делать?
Только кто говорил о наличие у моей подруги фантазии? Заткните ему рот паклей, и засмолите — брехал он. Ибо сея неразумная особа изобразила дракона. И не простого — а огненно красного, оплетающего кинжал.
— Как тебе?
С громким шипением я бросилась на подружки, с четкими намерениями ее придушить. Правда заранее знала что силы не на моей стороне, драконица быстро подмяла меня под себя, при том забавно кудахча:
— Алекс, что ты делаешь? Тебе нельзя напрягать руку. И валяться тоже, вдруг какую заразу подцепишь.
— Уже подцепила. Тебя!
В общем, все оказалось не так страшно как мне показалось в первую минуту.
Да дракон, да красный, да с желтыми глазищами, да двигается, да делает попытки покусать. Ну и что такого? Было бы из-за чего скандалить!
— А что? Красиво! Мне нравится.
— Ну и что оно может?
— Еще пока не знаю.
— Чего? Как это не знаешь?
— Я не знаю какие заклинания подействовали, какие отторглись, а что вообще поменялось. У тебя ведь ненормальный обмен веществ.
Громко фыркнув, я надела широкую рубаху, уведенную больше полугода назад у одного кареглазого мага, входившего со мной в одну пятерку патруля. А нечего разбрасывать свои шмотки где попало, я впопыхах сборов даже не заметила как сунула ее в свою суму. Плечо все еще жгло, но я плюнула на заметно притупившуюся боль и вышла из комнаты.
Хватит позволять этим драконам измываться надо мной.
Тяжело тряхнув головой, я направилась не куда-нибудь, а в кабинет ректора. Может хоть Вилиантиэль знает что эта зараза чешуйчатая со мной сделала.
Нет, ну она вся в братцев.
Как и ожидалось, за новый эксперимент на мне родимой Иаллин так попало, что она про свое большое и светлое чувство вмиг забыла. А уж когда Вилиантиэль погнал нас на плац круги наматывать, быстро вспомнила самые грязные ругательства и тихо бормотала их себе под нос. Возможно забыв, что у эльфа и у меня, слух отменный. Но если в случае со мной все обошлось тихо-мирно, разве что хихиканьем в особо поэтичных местах описывающих как и в каких позах зачинался данный эксплуататор, то эльф медленно закипал.
В итоге, отбегав до самого утра, в свою комнату мы пришли с рассветом, чувствуя себя моченными в уксусе яблоками. Хорошо еще у меня практика была, стоило бы поблагодарить одного гадостливого дракона. Но я делать это не намеренна, вот еще — обойдется.
И вообще, как только в школе прознали о моих способностях боевого мага, расслабиться не дали и на минуту.
Начать хотя бы с физической подготовки. То как меня тренировали — мало ни покажется никому. Хорошо хоть одну не оставили, зачем-то приставили ко мне в пару Мальгольма. Тот по началу тоже упирался, но быстро вошел во вкус и мы уже вдвоем страдали от издевательств тренера.
Потом было еще занятие с оружием, на котором я перепробовала большую часть из того что было в школе. Если быть честной — не люблю оружие, не люблю драки, и лезть на рожон. Но с такой подопечной… м-да, приходится.
В итоге я остановилась на сабле. Она была хоть и длинновата для меня, но все же привычней, в патруле только такими и пользовалась. А вот со второй рукой я намучалась. Моему тренеру обязательно хотелось что-то мне всучить, хоть я и уверяла что и одной сабли для такой неумехи достаточно. Мы перерыли весь Арсенал, и лишь только случайно докопавшись до старой ариоки. Как только я ее увидела, вцепилась и громко заявила:
— Все, не отдам!
Ариока это оружие для тех, кто понимает. А я уже насмотрелась мастера и теперь жаждала и самой попробовать. Состоит она из браслета, длинной тонкой цепи и тяжелого наконечника. Используется же наподобие плетки! Я так радостно шипела, перепугав не только молоденького паренька, служку при кузнеце, но и господина учителя, бывалого вояку.
— Крас-с-сиво! Хочу! Ну ты у меня ес-сще поплатиш-ш-с-с-ся, шелтохлас-сый С-смей!
Ну и на радостях заставила научить меня пользоваться этой прелестью. Конечно попервой мы начали тренировки с простой плетью, и понятное дело попадало мне куда больше чем даже от Сери, но… не так обидно.
Со временем у меня что-то даже стало получаться!
Надо признать эта школа не просто так носила звание самой лучшей, здесь и рыбу могли научить говорить, а змею летать. При желании учителя. Ученика это желание не требовалось. А зачем все равно сделаешь, а не сделаешь, то зачем ты тут нужен? Вот ученики и стараются ниже планки, поставленной учителями не опускаться.
Я не исключение.
Хотя… боевые заклинания все равно упорно не помещались в моей многострадальной голове. Видно им там места мало было. Вилиантиэль даже как-то предложил сделать мне в черепе маленькую дырочку и спустить из нее весь воздух, который видно занял там все место. Другие учителя в этот момент посмотрели на меня с такой заинтересованностью, я даже дар речи потеряла и едва ли не ползком покинула помещение, страшно испугавшись за сохранность совей головы. Кто их знает этих великих магов.
Одни так вот поэкспериментировали. Сделали во мне дырочку и спустили кровь, заменив ее своей. А результат? Как говориться на лицо и другие заинтересованные части тела. До сих пор как вспомню, озноб да мурашки по коже.
Что было, едва я первый раз проснулась… так стыдно.
Так в трудах и ученье прошло больше года. Иаллин все так же продолжала свои опасные эксперименты, я о ней заботилась, и все были счастливы.
В преддверье своего первого за последнее время отдыха, мы с Аллой отправились за территорию школы. Сейчас грядут выпускные экзамены у старшекурсников, и вступительные у абитуриентов, вот учителя и отсылают нас на вынужденные каникулы. Для кого-то это радость, возможность повидаться с родными и близкими, для меня же мука — куда мне идти? Я даже хотела остаться и помочь чем-то в школе, но Вилиантиэль от меня отмахнулся.