Незнакомка расцвела в улыбке и согласно закивала.
– «Вил вжал штурвал, и астероид, столкновение с которым, казалось, было уже неизбежно…» – Я остановился и вопросительно посмотрел на девушку. Та покрутила рукой в воздухе. Этот жест я понял без дополнительных разъяснений: продолжай. Я подчинился, решив, что дочитаю до конца абзаца, и, если этого незнакомке покажется мало, с чистой совестью пошлю её куда подальше.
Мне оставалось всего две строчки, когда девушка резко подалась вперёд и коснулась ладонью моей шеи. В тот же момент я почувствовал внезапную слабость. На пару секунд в глазах потемнело, а когда зрение восстановилось, я удивил, что над ладонью, которой незнакомка меня коснулась, пульсирует маленький белый огонёк. Пока я гадал, что это, девушка осторожно наклонилась к сгустку света и, широко раскрыв рот, проглотила его. После этого она начала задыхаться, будто подавилась, но не успел я подскочить, чтобы хлопнуть её по спине, как она облегчённо вздохнула и, подняв на меня свои синие глазищи, медленно проговорила:
– Приветствую тебя.
– Ну… привет.
– А! – радостно вскрикнула девушка. – Я тебя понимаю!
– Поздравляю, – сыронизировал я.
– Спасибо! Я так волновалась. Боялась, что в другом мире заклинание синхронного перевода не сработает.
– Вот как.
– Ты не выглядишь удивлённым.
– Ну, прости. – Не рассказывать же этой чудачке, что мне уже доводилось общаться с человеком, который, перечитав фэнтези, открыл в себе магические способности. Правда ненадолго: сердобольные родственники оперативно отправили его к психиатру.
– К вам сюда часто приходят люди из других миров? – пытливо уставилась на меня «волшебница».
– Лично ко мне приходили только однажды, – честно ответил я, про себя добавив: – «и больше я столько не пью».
– Они были магами?
– Это вряд ли.
Девушка облегчённо вздохнула:
– Хорошо. Если бы другие маги уже открывали тут портал, я бы не смогла использовать этот мир.
«Волшебница» приветливо улыбнулась, очевидно, ожидая вопросов. Не знаю почему, но я решил её не разочаровывать:
– В смысле, не смогла использовать?
– Я учусь в магическом колледже на исследователя иных миров. Сейчас у нас летняя практика и, чтобы её зачли, я должна открыть портал в мир, где ещё никто из наших не побывал. Это чтобы мы не могли списать формулу межпространственных врат у тех, кто уже выпустился.
– Вот как.
– Всё-таки ты странный, – глядя на моё невозмутимое лицо, развеселилась девушка.
«Кто тут ещё странный?» – мысленно фыркнул я.
– Кстати, я ведь ещё не представилась. Меня зовут… – «Волшебница» замолкла и сосредоточенно нахмурила лоб. – Извини, не могу произнести. Похоже, в вашем языке нет подходящих звуков. Если хочешь, я ненадолго сниму заклинание и представлюсь на своём языке. Понимаешь, заклинание синхронного перевода действует так, что органы речи подстраиваются под фонетику того языка, на котором ты пожелал говорить и, пока его не снимешь, звуки из других языков произнести не получится.
Не дожидаясь моего ответа, девушка приложила два пальца к горлу, прошепелявила какую-то тарабарщину и снова коснулась шеи, теперь уже всей ладонью.
– Ну как?
– Сомневаюсь, что смогу повторить, – честно признался я. – Что это имя хоть значит-то?
– Алая незабудка. В нашем мире существует легенда, что если найдёшь алую незабудку и подаришь человеку, с которым тебе предстоит надолго расстаться, то, чтобы не случилось, вы обязательно встретитесь снова. Поэтому у нас, когда прощаешься с кем-то, принято дарить такой цветок.
– Разве незабудки бывают алыми?
– Обычно их перекрашивают с помощью магии. – «Волшебница» принялась объяснять тонкости магической покраски и в процессе плавно переключилась на описание своего мира. Выходило у неё очень логично и интересно – с таким воображением надо книги писать или фильмы снимать. Заслушавшись, я совсем потерял счёт времени, а потому, когда зазвонил будильник, подумал, что неправильно установил его, ведь по моим ощущениям с момента, когда я вошёл в скверик, прошло минут десять. Алнез – я предложил девушке использовать это сокращение от «алой незабудки» в качестве имени, и ей идея понравилась – опять принялась рассматривать мой мобильник такими глазами, будто приехала из глухой деревушки, где технический прогресс то ли не зародился, то ли умер в зачаточном состоянии. Я объяснил ей, что мне пора на подработку и, если она хочет поиграться с телефоном, мы можем встретиться завтра. Ответом мне стали восторженная улыбка и множество кивков.
– Тогда до завтра, да? – крикнула Алнез, когда я уже стоял у дыры в ограде. – Буду ждать тебя… Ой! Ты не сказал, как тебя зовут!
– Игнат, – не оборачиваясь, небрежно кинул я.
– А что это значит?
– «Огонь» или «огненный», кажется.
– Очень мужественное имя! Тебе идёт!
Я ничего не ответил, но губы сами собой расплылись в довольной улыбке. А потом, ночью, я долго не мог заснуть, думая о своей новой знакомой.
Весь следующий день в кафе коллеги заверяли меня, что я чересчур радостный и выпытывали, что же такого хорошего случилось. А я и сам не мог понять, почему так жду встречи с девушкой, у которой то ли синдром несостоявшейся актрисы, то ли мозги набекрень.
Когда я пришёл в скверик, Алнез уже ждала меня. Мы опять проболтали весь мой небольшой перерыв, и мне опять показалось, что время пролетело слишком быстро. Про мобильник Алнез вспомнила, лишь когда он известил о себе сигналом будильника и, посокрушавшись, что не успела изучить «чудо-машину», попросила меня встретиться с ней ещё раз. Я сказал, что прихожу в скверик каждый день, так что, если она хочет, можем общаться и дальше. Алнез с восторгом приняла предложение. Так наши вечерние встречи стали регулярными и, прежде чем я заметил, вся моя жизнь за пределами скверика превратилась в их томительное ожидание. Чем ближе я узнавал Алнез, тем меньше верил, что у неё проблемы с психикой: если отбросить убеждённость в том, что она, якобы, из другого мира, девушка казалась абсолютно нормальной. Я попробовал поискать информацию о людях, которые ведут себя, как она, и выяснил, что большинство сбегает в «другой мир» от каких-то серьёзных проблем в реальности. Так, например, в учебнике по психологии была описана история девочки, считавшей себя русалкой из-за того, что отец за каждую провинность до полусмерти топил её в ванной. Вероятность того, что нечто подобное может происходить и с Алнез, сильно меня беспокоила. Желая вызвать новую подругу на откровенность, я заговорил с ней о собственных переживаниях. Рассказал, что всегда выбираю подработки, связанные с едой, потому что с детства мечтаю стать шеф-поваром, но, чем больше наблюдаю за профессионалами, тем меньше уверенности в своих силах у меня остаётся. Алнез внимательно выслушала меня, подняла голову на бегущие по небу облака и задумчиво сказала: