Что ж, с этим разобрались. Похоже, что я умер. Будем исходить из этого. После взрыва шаровой молнии возле головы я вряд ли мог остаться в живых. И опять, не возникло никаких особенных эмоций. Ну, умер и умер. И чего люди с таким пиететом относятся к этому, абсолютно, по сути, рядовому событию? Более интересный вопрос — где я сейчас нахожусь? И ещё… Странное, отрывочное воспоминание. Уже ПОСЛЕ взрыва молнии. Я с кем-то разговаривал. Причем, разговаривал будто с кем-то знакомым. И ещё ощущение страшного жара и боли. Нет, не могу вспомнить. Надеюсь, память соединит все разрозненные осколки, и расставит по своим местам. Со временем. Я слышал, что напрягать память, изо всех сил пытаясь что-то вспомнить, просто бессмысленно, можно сделать только хуже. Воспоминания сами вернутся в своё время. Так, с этим определились. Теперь надо понять, где я нахожусь. Пошевелиться я по-прежнему не мог, только вертеть глазами. Чем и воспользовался. Можно сделать выводы и из крох информации. Скосив глаза, и чуть не заработав при этом косоглазие, я осмотрел помещение, в котором находился. Я лежал на огромной, кровати, прямо каком-то мастодонте, с высокими резными столбиками по краям. Я был укрыт по подбородок белоснежным покрывалом, но то, что под ним всё-таки есть тело, меня успокоило. Нет, это явно не больница. Таких роскошных больниц не бывает. Мне приходилось лежать в лечебных учреждениях, и я что-то не припомню, чтобы в палатах стояла такая шикарная мебель, а пол был покрыт светлым, янтарного оттенка, паркетом, выложенным в сложный рисунок. Да и тихо было, чего не может быть в обычной советской, тьфу ты, российской лечебнице. Или я в какой-то иностранной клинике, в VIP-палате для важных персон? С чего бы? Кому нужен простой учитель истории? Он даже родному государству не нужен, судя по зарплате и выросшей в три раза нагрузке.
Но как следует поразмышлять над этим мне не дали. Хлопнула дверь, раздался быстрый стук каблучков, и на меня налетел вихрь. Вихрь был одет в какое-то странное одеяние, напомнившее мне кители высших военных сановников девятнадцатого века, со стоячим воротничком, чёрную юбку до колен, длинные чёрные волосы, забранные на затылке в хвост, и огромные зелёные глаза.
— Рэни, ты жив! Слава богам, я чуть не умерла, когда увидела твоё тело на арене! Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Целитель сказал, что ты был при смерти, вообще непонятно, как ты выжил после боевых огненных заклятий! А Кари, ты помнишь Кари Сорка? Она этого огневика в железную статую превратила, представляешь? Я и не знала, что она такое может! А потом тебя принесли сюда. Вся академия на ушах стоит, отец скоро приедет, эти огненные за всё поплатятся!
Огромные глаза черноволосого чуда сузились от злости.
— Ани, что ты тут делаешь? — раздался вдруг строгий мужской голос. Девчонка ойкнула, вскочила, и только что не встала по стойке 'смирно'.
— Отец, я просто… Как ты так быстро добрался? Я ведь тебе только недавно по амулету связи сообщила?
— Родовой портал использовал. И не заговаривай мне зубы. Целитель сказал не беспокоить Рэни, пока на него наложено заклятье исцеления. А ты что?
В поле моего зрения возник мужчина. Часть памяти твердила, что этот властный человек с сединой на висках и суровым взглядом — мой отец. Вернее, нет. Мой отец умер, когда мне было шестнадцать, погибнув в автомобильной аварии! Да что с моей головой?! Я изо всех сил зажмурился, из глаз от напряжения полились слёзы. Вспомнить, вспомнить…
— Целитель! Где этот рикс?! Быстро сюда! — раздался бешеный рык, я спустя пару мгновений я услышал торопливые шаги еще одного человека. Хотя нет, здесь я, пожалуй, поторопился. Это был не человек. Это был рикс. Память решила сделать подарок, и подкинула кусочек. Я вспомнил. Каста высших магов-целителей, небольшой, замкнутый народ, живущий на другом континенте. Они воистину могли творить чудеса, вытаскивая людей практически с того света. Брали они за свои услуги астрономические суммы, и никому не раскрывали тайн своего искусства. 'Отец что, решил казну клана ополовинить?' — возникла вдруг в голове недовольная мысль. — 'Так и разориться недолго'.