— Отнимут. Но не себе в карман, а впрямь народу, как достояние. Если у вас есть загородная вилла на берегу моря, там устроят детский сад какого-нибудь завода, лежащего вблизи, в квартиру поселят семью рабочего или простого служащего. Миллионы переведут на счет государства, и это будет справедливо, потому что они нажиты нечестным путем.
Я сказала невежливо. Очень. Миллионер вспыхнул и почему-то шепотом быстро заговорил:
— Ваше суждение нечестно. Мне не принесли мои миллионы в наследство, ввернутыми в цветную рождественскую бумагу с розовой ленточкой. Я трудился, не жалея сил.
— Что же вы делали?
— Я начинал с маленького магазинчика. Мы с партнером были совсем молодые, почти мальчишки, ездили с ним в одно захолустье, там две старухи вязали шарфики и шили салфетки. Мы придумали им узор, который разрекламировали в местной газете того городка, где жили. Шарфики и салфетки мы красили особым составом (это было изобретение партнера, он учился на химика), чтобы они дольше сохраняли «новый вид», и продавали, естественно, по хорошей цене. Дело шло отменно, товар — нарасхват. Это и положило начало моему капиталу, это…
Это звучало странно. Да, видимо, я разбираюсь в моральной структуре его общества и в его подоплеках не более, чем он в структуре моего.
— В чем же тогда состоит ваше миллионерство?
— В миллионах, — улыбнулся он, — в миллионах, которые очень хорошо, правильно и надежно вложены.
Улыбка его была гордой.
— А вы не боитесь, что сейчас, в период кризиса, ваши миллионы могут разлететься?
— Нет, они в хорошем деле. Конечно — чего в нашей жизни не случается, но я обезопасил себя максимально. Однако как гражданину своей страны мне больно видеть, в какой переплет попала Британия. Вы знаете, я поймал себя на том, что мне стыдно ездить в «роллс-ройсе», я его продал и купил «мерседес». Кстати, он обходится много дешевле.
Миллионер не чувствовал в своих словах ни фальши, ни перегиба.
— Разве я похож на чудовище? (Видимо, сравнение с чудовищем случалось в его жизни и мучило его.) Эти профсоюзные упреки нам, владеющим капиталами, порой просто оскорбительны. Я покровительствую молодому музыканту, пока он учится, он получает от меня стипендию. И это не оскорбительная подачка, а сделка: когда он начнет выступать с сольными концертами, часть его заработков будет поступать на мой счет. Видите ли, я сам хотел в юности стать скрипачом, но пришлось выбрать бизнес; в этом молодом человеке я как бы удовлетворяю свои неудовлетворенные желания. Согласитесь, я не похож на чудовище?
«По-моему, очень похож!» — жгло мне язык. Но я удержалась. Зачем же ссориться через стеклянную стену.
— Это, — подхватила я, — у нас называется спекуляцией, и в своде законов есть на этот счет соответствующие статьи и указания.
— Да, да, я слышал, что в вашей стране ни в чем не повинных людей за склонность к удачному бизнесу хватают и сажают в тюрьму. Ужас! А чего стоят ваши представления о нас, миллионерах: райские кущи, роскошные особняки, гидры капитализма, ползающие среди роз и глициний! А все не так! Мы не купаемся в шампанском, не жжем деньги на свечке, как любили некогда ваши русские купцы, мы потому и миллионеры, что умеем делать деньги, а еще более — их ценить. Я знаю одного дурака, просадившего папочкины миллионы и смеющего презирать меня за мою умеренность и аккуратность. Так вот, я, в свою очередь, презираю его, ибо легко тратить то, чего не нажил своим горбом. Всем, что я имею, я обязан только себе…
— И своей системе! — вставила я.
— …и системе. Она дала мне возможность сделать деньги, я их вкладываю и намерен дальше вкладывать в ее укрепление. Я — такой же труженик, как тот, что стоит у станка! Ну, хорошо, хорошо, пусть не совсем такой, — заспешил поправиться он, перехватив мое желание — кинуться с ним в новый спор, — пусть нет, мы несравнимы, но я порой ночей не сплю в заботах. Да, я могу позволить себе вместе с семьей отправиться на экзотическое побережье, но именно позволить, а не прожигать там жизнь, по полгода в бездействии и наркомании, как тот, о котором я только что упоминал, папенькин сынок! Более того, скажу вам, что в прошлом году мы с женой поехали не на Ямайку, а в Италию именно из соображения экономии!