Ни пенья, ни молитв, ни звона по утрам.Повсюду мрак и тлен. Поруганы святыни.Лишь палая листва повисла в паутине,Да плиты на полу осквернил гнусный срам.
Сознание мое — такой же храм скандальный,Холодный и пустой, забытый и опальный,Где вместо божества зияет пустота.
Мой разум развращен сомнением надменным,А мир вокруг меня пребудет неизменным,Мне нечего просить у кроткого Христа.
Арман Сюлли Прюдом
Тени
Наша черная тень, словно глухонемая,Ловит каждый наш жест, и покорной рабойПодчиниться спешит нашей воле любой,Произволу ее раболепно внимая.
Человек — та же тень. Некой силе слепойОн послушен, как раб. В нем лишь воля чужая.Он глядит — но не вглубь, и творит — подражая,Он покорен Судьбе — не спорит с Судьбой.
Он от Ангела тень, той, что тоже предсталаЛишь как отзвук глухой от иного начала.Это — Бог. Человек — лишь прообраз Его.
И в том мире, где нам не постичь ничего,На краю бытия канет в вечном паденьеТень от тени его, оттененная тенью.
Шарль Бодлер
Воспарение
Там, внизу — облака, там, внизу — города,Горы, реки, озера — плывут как во сне.Здесь — сияющий диск в фиолетовой тьме,Здесь в эфире, летит за звездою звезда!
Мой рассудок, ты мечешься, как на костре,То как смелый пловец — тебе все нипочем! —Ты ныряешь во мрак, раздвигая плечомГлубину бытия в сладострастной игре!
Унеси меня прочь! Эта жизнь — как миазм,Дай отмыться от дрязг в просветленной струе,Дай глотнуть леденящее грудь питие,Голубой эликсир, рвущий горло до спазм!
Позади суета ежедневных суетВолочится за жизнью чугунным ядром,Счастлив тот, кто рванулся упругим крыломИ вознесся к полям, излучающим свет!
Тот, чьи мысли легко, словно стаи стрижей.К небесам направляют свободный полет,Кто как бог, воспарив, вдохновенно прочтетОткровенья цветов и безмолвных вещей!
Предсуществование{2}
Я долго жил в дворцах, исполненных дремоты,Где бликов золотых слепящие роиМеж мощных колоннад сверкали в забытьиИ в сумерках цвели базальтовые гроты.
И волны, преломив хрустальные струи,Торжественно влекли падения и взлеты,Сплавляя в зыбкой мгле таинственные нотыС закатом, чьи огни зажгли зрачки мои.
О да, я долго жил роскошно и усталоСреди спокойных грез и медленных услад,И голые рабы, ища мой скорбный взгляд,
Мне освежали лоб, качая опахала,Стараясь с каждым днем все глубже проникатьВ мучительный секрет, мне данный, чтоб страдать.
Соответствия
Природа — древний храм, где строй живых колоннОбрывки смутных фраз роняет временами,Мы входим в этот храм в смятенье, а за намиЛес символов немых следит со всех сторон.
Как эха длинный вопль, блуждающий по кругуВ бездонной пустоте среди безмолвных гор,Сливается с другим, так, словно зыбкий хор,В нас запах, звук и цвет ответствуют друг другу.
Есть запах чистоты. Он пахнет, как дитя,И зелен, как трава, и тих, как зов гобоя;Но много есть иных, развратных, что шутя
Способны расколоть сознание любое!Так ладан и сандал, так мускус и бензойВлекут лавины чувств и мыслей за собой.
Враг
Моя юность прошла, словно буря над садом!В блеске призрачных солнц этот бешеный шквалСразу весь урожай погубил своим градомИ с деревьев листву, искромсав, посрывал.