За грохотом тележки практически ничего не было слышно. Ветер, бьющий в лицо, давно уже сорвал капюшон с головы женщины. Вот мы пролетели очередной поворот — и перед нами возник водопад, который обрушивался прямиком на рельсы. Момент истины: снимет ли «Гибель воров» клеймо и вернет ли мне истинный облик — это станет ясно буквально через несколько секунд.
Тележка на полной скорости пронеслась под водопадом. Вода залила нас с ног до головы. Спустя мгновение я почувствовал, как чары пытаются убрать мою маскировку. Пользуясь моментом, что гоблин не смотрит на нас, я волевым усилием прекратил все изменения и вернул черты лица «уродца».
Посмотрев на Беллатрису, я не заметил никаких изменений. Посмотрев истинным зрением, отметил, что клеймо осталось нетронутым, как и поводок, что тянулся от него ко мне. Прекрасно, очередной этап плана прошел практически идеально.
Наконец-то тележка остановилась в точке назначения. Небольшая площадка перед массивными колоннами, за которыми было открытое пространство с прикованным в центре большим драконом. Размерами он значительно превосходил того, что был убит мной недавно. Шкура его была бледной, а глаза белесыми. Дракон был практически слеп, но менее опасным от этого он стал.
Гоблин засунул руку в мешок и достал некое устройство, которое издавало противный громкий звон. Услышав этот звук, дракон словно стал меньше, весь сжался и закрыл голову крыльями.
— Прошу, мадам Лестрейндж, — сказал гоблин, уступая дорогу к одному из сейфов.
Гоблин постепенно отступал за нами, продолжая издавать звон. Уже у самой двери он приложил руку к специальной панели, которая заставила загреметь механизмы, скрытые в двери сейфа. Спустя несколько мгновений она отворилась, и перед нами предстало нечто вроде пещеры, битком забитой золотыми монетами и драгоценностями. От многих вещей веяло магией, причем достаточно темной. У меня появилось сильное желание прибрать к рукам все содержимое сейфа.
— Вперед, — буркнул я, подойдя вплотную к Беллатрисе, — Ты знаешь, что делать.
Она едва заметно кивнула и прошла внутрь собственного сейфа. Она ни секунды не задерживалась и прямиком шла к чаше, от которой я даже за пределами сейфа чувствовал эманации крестража.
Пока Беллатриса шла к нужному предмету, гоблин начал поглядывать в ту сторону, откуда мы пришли. Похоже, к нам должны прийти еще «гости».
— Я все, — сказала рабыня, когда вышла из сейфа с чашей в руках.
— Вы уверены, что вам нужно только это? — заботливо спросил гоблин, то и дело бросая взгляд в сторону рельс.
— Более чем, — коротко ответила женщина.
— В таком случае, прошу на выход.
С этими словами гоблин захлопнул дверь сейфа, и повел нас обратно к тележке.
По мере приближения к тому месту, где должен быть прикован дракон, гоблин начинал позвякивать устройством в своих руках. Только в этом не было никакой необходимости. Стоило нам только выйти на открытое пространство, как на нас было направлено с десяток палочек.
Среди «встречающих» были как купленная пятерка авроров, так и охранники Гринготса вместе с гоблинами-стражниками. Отдельно стояли несколько молодых клерков и отпугивали дракона с помощью уже знакомых устройств.
— Как это понимать, гоблин? — истерично спросила Белла.
— Видите ли, мадам Лестрейндж, — начал наш сопровождающий, — Нас попросили посодействовать в поимке опасной преступницы, сбежавшей из Азкабана. И так уж получилось, что за нашу помощь министерство обещало некоторые привилегии для расы гоблинов.
Лицо Беллатрисы исказила гримаса ярости. Если бы не знал, что это все наигранно, обязательно поверил бы.
— Когда Темный Лорд узнает, — начала говорить женщина, но была перебита.
— Бросьте, мадам Лестрейндж, — замахал своими ручками старый гоблин, — Ваши угрозы смешны. Всем давно известно, что Тот-Кого-Нельзя-Называть мертв.
Настал мой черед выйти на сцену. Из моего рта вырвался тихий шипящий смех, что пробирал всех наблюдателей до костей.
— Называть меня мертвым, — начал я говорить, старательно подражая манере разговора Реддла, — Несколько опрометчиво.
Мое лицо пошло волнами, меняя свои черты. Голова стала полностью лысой, нос и уши пропали. Губы пропали, а рот стал значительно шире, и его наполнили острые, как бритва, зубы. Голова немного вытянулась, а кожа стала такой бледной, что через нее можно было увидеть вены. Перед невольными зрителями возник Воландеморт в том обличии, в котором я видел его в последний раз.