В мышечной массе он также прибавил, но это не так бросалось в глаза, как его рост. Теперь он был одного со мной роста. Волосы его приобрели золотистый оттенок, как у шерсти Ре-Эма. Не удивлюсь, если теперь его кровь обладает схожими с кровью быка свойствами.
Иных изменений удалось избежать, хотя на стадии роста костей я гадал, вырастут ли у него рога. Но обошлось без столь экстравагантного элемента.
Когда все закончилось, Джон обессилено потерял сознание прямо на полу, где и лежал.
— Шэд, — позвал я, снимая заглушающие чары.
— Слушаю, хозяин, — сказал домовик, моментально появившийся рядом.
— Перемести его в гостевую спальню, — сказал я, кивая на бессознательного Мура, — И приготовь плотные обед к его пробуждению. Ему это точно понадобится.
— Будет исполнено, хозяин, — поклонившись, произнес эльф и приступил к исполнению поручения.
Я же собирался вернуться к своим делам, но глаз зацепился за большие колбы с кровью Ре-Эма. Не знаю, сколько времени я завороженно смотрел на красную жидкость, но мою голову стали посещать безумные мысли.
«Интересно, что будет, если не только выпить крови», — подумал я, с предвкушением улыбаясь, — «Но и искупаться в ней?»
Глава 39. Год спустя
***
Аварис.
Прошел целый год с того момента, как я провел успешную охоту на Ре-Эма. Казалось бы, год — такой существенный промежуток времени, но я не успел оглянуться, как он уже прошел. Думаю, все дело в том, что я не позволял себе погрузиться в рутину, поэтому время пролетело незаметно.
Прошедший год был наполнен различными событиями.
Мне пришлось примерить на себя роль молодого отца, принимая активное участие в воспитании детей. Каждый ребенок воспринимал меня по-разному. Гарри упорно продолжал называть меня «папой», чем вызывал умиление у всех домашних, кроме Бродяги, который приходил проведать крестника.
Блэк все пытался доказать ребенку, что если уж кого и называть «папой», то только его. Аргументировал Сириус свою позицию тем, что именно он является крестным отцом. Единственное, чего он смог добиться, это первого выброса магии от разозлившегося Гарри. Малец с криком «не обижай папу!» заставил Бродягу облысеть. Ситуация забавная, но ведь с тем же успехом он мог, вместо волос, заставить исчезнуть всю голову. Мне кажется, тогда Блэк впервые подумал о собственной безопасности, потому что после этого случая он перестал пытаться что-либо доказать крестнику.
В отличии от Гарри, малышка Валери относилась ко мне исключительно как к старшему брату. Может причиной было некое женское чутье, но она неустанно называла меня «бват» или «Ави», даже когда уже Гарри пытался доказать кузине свое видение ситуации. И не скажешь ведь, что мелкой чуть больше двух лет. Очень смышленый ребенок.
Еще больше хаоса во взаимоотношениях между детьми вносила Сьюзан, которая была старше обоих своих друзей. К счастью, она не называла меня папой или братом, ограничиваясь только «дядей Аварисом». Но она всячески подливала масла в огонь.
«Кого-то она мне напоминает», — говорил я, поглядывая на смущенную Амелию.
Что касается самой Боунс, то с ней у нас сложились странные отношения. Наши «официальные» встречи с завидной регулярностью переходили в неофициальную обстановку. Узаконивать или как-либо еще афишировать наши отношения мы не собирались. Я не понимал причин, по которым Амелия согласилась на такого рода отношения, но мне это было на руку. Хотя у меня и было понимание, что рано или поздно придется все это закончить и перевести отношения в иное русло. Когда-нибудь и я захочу оставить свое «наследие» в этом мире.
Пока у меня удается оставлять наследие только в виде артефактов и неоднозначной репутации.
Позаимствовав из магического мира идею создания артефактов для сквибов и доведя ее до ума, я создал аналог палочки с заложенным набором заклинаний. Наборы были разные, на все случаи жизни. Именно с получившимся результатом я вновь явился в гильдию.
Присвоение идеи создания подобных магических инструментов могло вызвать некоторые проблемы, так как гильдии, в отличии от большинства обывателей, поддерживают плотную связь с магическим миром. Посему я решил прямо рассказать о том, как я пришел к мысли о создании магических инструментов для сквибов.
Сказать, что поднялась буря, это все равно, что ничего не сказать. В самой гильдии, как и в других частях света, мое изделие приняли на «ура», чего не сказать о европейской аристократии. Меня обвиняли в нарушении устоев, традиций и прочих бесполезных условностей. Называли чуть ли не маглолюбцем.