Благо, я знал способ слегка унять боль. Тьма привычно заструилась по телу, окутывая его и даря приятную прохладу. Скрученные судорогой руки и ноги стали постепенно расслабляться, позволяя растянуться на полу.
Уже сбился со счета, в который раз я лежал в таком обессиленном состоянии. Наверное, столько же, сколько раз я пытался освоить хотя бы одно заклинание из магии Света. И все это заканчивалось одинаково — провалом.
— Похоже, пора признать, — прохрипел я, смотря в потолок зала, оборудованного для тренировок, — Что я полный бездарь в магии Света, и она мне неподвластна.
Тьма внутри меня буквально отторгала Свет, не позволяя сформироваться ни единому заклинанию. Тьма ревностно оберегает свое дитя от антагониста. Свет также непримирим и не терпит конкурентов, поэтому и он не оставался в долгу, пытаясь выжечь меня изнутри. Чудо, что меня не разорвал изнутри конфликт сил.
— Ну, не очень-то и хотелось, — все еще хрипло проворчал я, с трудом принимая сидячее положение, — Значит, буду использовать палочку.
Я услышал звук открывающейся двери тренировочного зала. Посмотрев туда, увидел Карлуса, который шел ко мне, засунув руки в карманы.
— Опять ты тут, — сказал он вместо приветствия.
— И я рад тебя видеть, — прочистив горло, саркастически ответил я уже нормальным голосом.
— И зачем ты себя так загоняешь? — задал старик риторический вопрос, сокрушенно покачав головой, — Ты и так многого достиг, о сильнейший боевой маг современности.
— Не начинай, — закатив глаза, сказал я, магией притягивая к себе свежую одежду, которую заботливо подготовил для меня Шэд.
— Лучше бы пошел и правнуков мне заделал, — проворчал Карлус, пока я снимал пропитанную потом футболку, — А то ходите с Амелией вокруг да около, все решиться не можете.
Я лишь закатил глаза. Вновь обретенная молодость ничего не смогла сделать с его старческим ворчанием.
— Мы работаем над этим, — неопределенно ответил я, не желая вновь поднимать этот вопрос, — Но, если хочешь, могу пойти заделать бастардов с какой-нибудь француженкой.
— Фе, лягушатники, — брезгливо поморщился дед.
Я улыбнулся в ответ на его реакцию. Не любит старик французов, а все из-за вейлы из французской общины. Эта птичка захотела захомутать себе сильного волшебника в лице Карлуса, когда он пришел болеть за меня на очередном Турнире. Откуда ей было знать, что ее шарм не подействует, а только сильно разозлит старика. Он, в порыве ярости, сжег бедняжку, которая, как оказалось, была родственницей кого-то из Министерства Франции. Скандал был знатный, и с тех пор деду запрещен въезд в их страну.
«Не то, чтобы он жалел об этом», — пронеслось у меня в голове, пока я наблюдал дедушкой.
— Ладно, шутки шутками, — уже серьезно сказал мужчина, — Ты просил передать, когда все будет готово.
— Отлично, — обрадовался я, повернувшись к дедушке, — Детям уже рассказал?
— Нет конечно, — ответил он озадаченно, — Делать мне больше нечего. Сам все расскажешь.
— Мог бы и рассказать, — с наигранным недовольством произнес я, — Облегчил бы мне задачу.
— Вот еще. Твоя идея, ты и рассказывай.
— Ладно, ладно, — вздохнув, сказал я, — Уже и поворчать нельзя.
Карлус в ответ лишь махнул на меня рукой.
— Я пойду соберу всех в столовой, — сказал он, направляясь к выходу, — А ты пока… оденься уже.
Посмотрев на свой голый торс и на все еще зажатую в руке рубашку, мысленно согласился с родственником. Натянув на себя рубашку и приведя в порядок тренировочный зал, направился на встречу с семьей.
Когда я проходил по коридору, взгляд зацепился за небольшую витрину с газетными вырезками. «Кровавый чемпион вновь одержал победу», «Скандал с общиной друидов», «Детектор — гуманно ли это? Сыворотка правды прошлый век?» — эти и многие другие заголовки газет красовались за защитным стеклом. И героем всех этих статей был я.
В какой-то момент в голове у мамы родилась идея-фикс: собирать вырезки с достижениями своих детей. Как стало в итоге понятно, пока единственным, кто мог чем-то похвастать, оказался я. Но надеюсь, что это ненадолго, и Гарри с Валери смогут нас удивить.
Сейчас же каждое мое достижение, которое было мало-мальски освещено, моментально заносилось в этот стенд имени меня. Увидев это, любой человек мог бы подумать, что я страдаю нарциссизмом.