— Ав… Аварис, — с трудом выдавил я из себя, стараясь достучаться до друга, который был причиной этого чудовищного выброса магии.
В следующий миг на меня посмотрели голубые глаза, светящиеся жутким потусторонним светом. Казалось, что этим взглядом можно заморозить не одно море. В нем практически не было ничего человеческого, лишь незамутненная ярость.
Не знаю, как долго Аварис смотрел на меня, но мне этот промежуток времени показался вечностью. В какой-то момент друг прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Окружающая нас магия стала постепенно развеиваться, а в помещении стало заметно светлее. Вернулась возможность нормально дышать, отчего я в тот же момент сделал судорожный вдох, пытаясь наполнить легкие воздухом.
Пока я вместе с наемниками приходил в себя, Аварису удалось окончательно обуздать свои эмоции.
— Какая ирония: был хозяином, а стал рабом, — оскалившись, проговорил он, — Стоит поблагодарить наших «друзей» за такую возможность убить эту тварь во второй раз.
С этими словами он кинул на стол бумаги, в заголовке которых можно было прочитать: «Проект «Возрождение». Объект: Том Марволо Реддл».
Спешл №12. Я не сдамся
***
Диана Поттер.
Часто после смерти любимых люди говорят, что для них мир будто остановился. После смерти Адама я думала так же. Но мир не остановился: рождались дети, люди устраивали праздники, создавались новые семьи, маги устраивали турниры, а маглы — войны. Смерть одного человека ничего не значила для мира и человечества, но многое значила для меня и моей семьи.
В первые дни каждый свой вздох я ненавидела, ведь дыханием я будто крала тот воздух, которым мог сейчас дышать мой муж. Мой дорогой Адам. Если бы я не уговорила его на это глупое посещение больницы. Если бы согласилась вызвать колдомедика на дом. Все могло сложиться иначе…
Всепоглощающая тоска и чувство вины душили меня изнутри. Став моими демонами, они, словно голодные коршуны, пожирали мою душу. Только забота и постоянный контроль со стороны Авариса и Карлуса не дали мне наделать глупостей. А маленький комочек счастья по имени Гарри, что в столь раннем возрасте стал сиротой и так доверчиво тянул ко мне ручки, помогал отвлечься от тяжелых мыслей. Но, стоило мне остаться одной, отчаяние вновь начинало поглощать меня.
Единственное, что вытянуло меня из пучины отчаяния и вновь дало причину жить — Валери. Эта малышка еще в утробе познала боль утраты и стала героем, каждым ударом ножкой по животу напоминая мне о себе. Напоминая о причине жить.
Вторая беременность далась мне тяжело. В моей памяти все еще были свежи воспоминания обстоятельств рождения сына, а слова колодомедика «ребенок не выживет» все еще звучат в моем сознании. Помню, как предлагали прервать беременность, чтобы у меня был шанс выносить второго ребенка. Помню то горе, тоску и слезы после обследования, показавшего, что наш первенец умер, и тот шок и радость, когда я вновь почувствовала стук маленького сердечка внутри моего живота.
Я очень боялась, что история может повториться. Боялась вновь услышать те страшные слова. Но в этот раз все могло закончиться куда печальнее. Только слова сына внушали мне надежду: «Я не позволю этому случится».
Роды прошли очень сложно и тяжело для меня. Появление Валери отняло у меня много сил. Но все эти мучения стоили одного мягкого пожатия пухлой младенческой ручки. Она стала моим чудом.
Уход за дочерью и моим дорогим племянником Гарри отобрали все время у грусти и скорби. Мне стало некогда печалиться и думать о произошедшем. Лишь ночь приносила со своей темнотой мысли о том страшном дне. Но эти мысли быстро растворялись в тумане усталости, и я засыпала настолько крепко, что только крики детей стали моим надежным будильником. День за днем сменялись в нашем поместье, но одно было неизменно — мои будни. Они были заполнены постоянным присмотром за детьми, их воспитанием, занятиями, заботой о доме. Смех и радость вновь заполнили поместье Поттеров, а бытовые чары сменили любую другую магию.
Но бытовые чары остались единственными чарами в моей жизни не только из-за того, что я стала домашней «курицей-наседкой». Когда Аварис был маленьким, я не засиживалась дома, как сейчас. Мы вместе часто бывали в интересных местах. Адам всегда мог придумать занятие на день или предложить внезапно куда-то сорваться. С сыном или только вдвоем, оставляя маленького Авариса на попечение Карлуса и Дореи.
Теперь мне мешало не только то, что я стала довольно меланхоличной из-за смерти мужа. Меня все-таки постигла участь многих женщин рода Гринграсс — проклятье крови. Как я узнала позже, это проклятье передается в нашем роду только по женской линии, и никто не может предугадать, в ком оно проявится. Судьба, очевидно, смеется надо мной…