— И всегда это знала, — продолжила тем временем мама, тихо посмеиваясь над моим удивленным лицом, — С самого твоего рождения. И твой папа с дедушкой тоже все знали.
С каждым словом я опускал голову все ниже и ниже. Впервые в жизни я боялся посмотреть в глаза матери.
— Но все это не столь важно, — продолжила Диана и своей рукой подняла мою голову, желая увидеть мое лицо, — Ведь, насколько помню, это именно тебя я вынашивала долгие девять месяцев и прошла через мучительные роды. Так что не смей говорить, что ты не мой сын! Тебе все ясно, Аварис Александр Поттер?
— Да, мам, — тихо, словно нашкодивший ребенок, ответил я, глядя в строгое лицо матери, внутренне ощущая облегчение.
Мама вновь нежно погладила меня по щеке.
— Вот и славно, — слабо улыбнулась она, — Давай оставим эту тему.
Какое-то время мы сидели в тишине, держа друг друга за руки как обычные мать и сын. И ничего более. Простые люди со сложной судьбой.
— У меня просьба, — вдруг сказала мама, прерывая молчание.
— Какая? — с интересом спросил я.
— Сыграй для меня, — застенчиво, словно девочка, сказала мама, — Я так давно не слышала, как ты играешь.
Странная просьба удивила меня, ведь я никогда не замечал за мамой интереса к музыке. Но, тем не менее, я был готов выполнить любое ее желание. Поэтому я попросил домового эльфа принести мою гитару, а сам пока трансфигурировал себе простой стул, на который взгромоздил свою пятую точку.
— Господин, — тихо сказал домовик, появившийся рядом и протягивающий мне музыкальный инструмент.
Забрав его, я отослал эльфа, а сам поудобнее устроился на стуле, закинув ногу на ногу. Медленный перебор струн показал, что гитара требует настройки. Похоже, я действительно давно ею не пользовался. Так, бережно перебирая и подтягивая струны, я стирал пыль, которой успел покрыться инструмент.
Легкое прикосновение к струнам — и первые ноты незамысловатой мелодии разлились по комнате. Вопрос выбора композиции даже не стоял. В тот миг музыка буквально лилась из меня, и гитара была лишь проводником между мной и миром.
Краем глаза заметил, как мама прикрыла глаза, наслаждаясь мелодией. Мне стало предельно ясно, насколько сильно она устала. Продолжая играть, я начал плести усыпляющие чары, которые постепенно накладывал на маму. Секунда за секундой, мелодия становилась все тише, а магический сон Дианы крепчал. Ее дыхание выровнялось, лицо разгладилось и стало умиротворенным.
Я прекратил играть. Наступила давящая тишина. Теперь, когда мама спала и не видела меня, я мог дать волю эмоциям. Мое лицо исказила гримаса злости. Уверен, в этот момент оно мало походило на человеческое. Заострившиеся зубы больно впились в губы, буквально прокусывая их. Я с трудом сдерживал крик, а вместе с ним волну магии, которая могла разрушить все вокруг.
С силой сжав гитарный гриф, услышал хруст дерева, сминаемого моими руками. Бедный музыкальный инструмент стал тем объектом, на котором я решил выместить всю злость. Дерево крошилось под моими руками, чтобы, в конце концом, вспыхнуть ярким факелом и осыпаться пеплом.
Обеспокоенно взглянул на маму, чтобы убедиться, что ее не задело мое пламя.
— Шэд, — тихо позвал я слугу, который отозвался моментально.
Выглядел он понуро и немного испуганно. Он явно переживал за хозяйку, но и, похоже, боялся моего гнева.
— Убери здесь, — приказал я, указывая на то, что осталось от верной гитары, — И приведи сюда Сметвика. Скажи, что дело срочное. У тебя пять минут.
— Слушаюсь, господин, — поклонившись, ответил эльф и испарился вместе с пеплом от музыкального инструмента.
Зная исполнительность Шэда, я более чем был уверен, что он приведет колдомедика. И если потребуется, сделает это силой. Поэтому все оставшееся время я старался привести свои мысли в порядок.
— Так, и что тут у нас, — вдруг раздался знакомый голос.
Повернув голову, увидел Сметвика с его извечным чемоданчиком. Колдомедик был все так же стар, но при этом весьма и весьма бодр.
— Мистер Сметвик, — кивнул я ему в знак приветствия.
— Мистер Поттер, — с добродушной улыбкой повторил мой жест старик, — Что у вас на этот раз стряслось?
Интересно, он издевается, или это профессиональная деформация? Или может пресловутая английская вежливость? Иначе я никак не мог понять необходимость в вопросах, когда все буквально лежит перед его глазами.
— Прошу, — указал я на маму, проглотив свое недовольство, — Мне нужно знать, сколько еще у нас осталось времени.
К счастью, в этот раз он не стал задавать глупых вопросов, а просто подошел к кровати и приступил к своей непосредственной работе. Возможно, в любое другое время наблюдение за работой мастера принесло бы мне удовольствие, но сейчас я был настроен только получить ответ.