Двери Большого зала не стали большим препятствием на моем пути. Телекинетический толчок заставил двери с грохотом распахнуться. Это напугало особо впечатлительных детей, но вскоре наступила гробовая тишина, нарушаемая только звуком моих шагов.
— Папа? — услышал я удивленный шепот Гарри, когда приблизился к столу Гриффиндора, чем привлек к себе внимание.
— Он твой отец? — спросила его девочка с пышными каштановыми волосами.
«Вот ты какая — Гермиона Грейнджер», — промелькнула у меня мысль в тот самый миг.
— Гарри, — сказал я, подойдя вплотную и не дав ему ответить на заданный вопрос, — Собирай вещи. Мы едем домой.
Это вызвало шепотки среди учеников, но никто из них не смел выразить свое недовольство.
— Но что случилось? — удивленно спросил кузен.
— Потом объясню, — сказал я, поторапливая ребенка
Он посмотрел мне в глаза, словно пытаясь найти ответ. После чего, кивнув, встал из-за стола.
— Нам бы тоже хотелось услышать причину, мистер Поттер, — заговорил директор, доселе молчавший. Наверняка пытался просчитать ситуацию.
— Хотите дальше, — безэмоционально ответил я, подталкивая Гарри.
— Тем не менее, — завела свою нравоучительную шарманку Макгонагалл, — Вы не можете прийти и просто забрать ребенка.
Мне начинал надоедать весь этот фарс. Мысленное усилие — и на шее каждого преподавателя сомкнулась невидимая телекинетическая хватка, которая перекрывала доступ кислороду. Растерянные лица волшебников и их безуспешные попытки ослабить «удавку» стали усладой для моих глаз.
— Могу и сделаю это, — сказал я, прежде чем отпустить взрослых волшебников, — И лучше вам не мешать мне. Мы ведь поняли друг друга.
Ответом мне были кашель и проклятия, а также злой и задумчивый взгляд Дамблдора. Похоже, что он затаил обиду, и теперь друзьями нам точно не бывать.
— Ты все еще здесь? — спросил я Гарри, и он, словно домовой эльф, испарился. Было видно только как пятки сверкают.
***
По прибытии домой Гарри был введен в курс дела. Сказать, что он расстроился, это ничего не сказать. Ребенок сломя голову помчался в комнату Дианы, где рухнул на пол возле кровати и стал заливаться слезами, умоляя не умирать.
Чтобы не смотреть на все это, я ушел в свой кабинет, где, сев за стол, достал бутылку огневиски и налил себе полный стакан. Выпив его залпом, я даже не почувствовал вкуса, отчего смысл пить потерялся вовсе.
Так я и сидел, склонившись над пустым стаканом и практически полной бутылкой, до тех пор, пока за окном не наступила ночь, и меня не отвлек стук в дверь. Подняв голову, увидел, как она приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунул голову Гарри.
Глаза его были опухшими и красными от пролитых слез, но все же на его лице явственно читалось беспокойство.
— Пап, — тихо позвал он меня, проходя внутрь.
— Ты ведь уже взрослый, — усмехнулся я, приглашая его присесть напротив, — Называй братом. Ты ведь знаешь, кто твой настоящий отец.
— Такой себе папаша, — упрямо сказал подросток, шмыгнув носом.
— Ну это не повод его ненавидеть, — попытался примирительно сказать я, — Он тебя любил.
У мамы получалось успокаивать гораздо лучше. Гарри после моих слов надулся еще больше прежнего.
— Если бы любил, не умер бы так бездарно, — возмутился кузен, — Да и слышал я, как о нем отзываются учителя в школе. Не много чести быть сыном человека, способного только на глупые шутки.
— Ну ты немного преувеличиваешь, — не смог не улыбнуться я, — И, к тому же, у меня тоже неоднозначная репутация.
— Лучший ученик за последние столетия, — начал перечислять Гарри, забавно загибая пальцы, — Один из самых молодых мастеров артефакторов. Человек, фактически даровавший магию сквибам. Сильнейший боевой маг современности. Победитель Темного Лорда.
— Тише-тише, — сказал я, поднимая руки и принимая поражение, — Совсем уж захвалил меня. Но насчет Темного Лорда я бы поспорил.
— Да плевать, — продолжал Гарри, — Даже если бы всего этого не было, ты сделал для меня больше, чем кто бы то ни было.
— И что же я сделал? — с интересом спросил я.
— Ты был рядом, — совсем уж тихо произнес Гарри.
Я долго смотрел на него и прекрасно понимал, о чем он говорит. Речь о том, что я заменил ему отца.
— И в кого ты такой упрямый, сынок, — обреченно сказал я.
— В отца конечно же, — серьезно сказал Гарри, хотя глаза его так и лучились счастьем.
По кабинету разнесся наш дружный смех, который вымыл копившееся напряжение.
— Ты что-то хотел? — спросил я после того, как отсмеялся, намекая на причину его прихода.
— Хотел проведать тебя, — смущенно ответил подросток.
Усмехнувшись, я встал из-за стола и подошел к Гарри, чтобы затем взъерошить его волосы.