— Со мной все хорошо, — успокоил я его, — Я еще не сдался.
— Ты ведь спасешь ее? — с надеждой спросил названый сын.
— Обещаю, — сказал я, улыбнувшись, но внутри не будучи уверенным, что смогу сдержать обещание.
Мальчишка, серьезно кивнув, встал с кресла и убежал, оставляя меня наедине со своими мыслями. Вернувшись за стол, я погрузился в себя в поиске ответов.
Чертова старуха с косой вновь хочет забрать то, что принадлежит мне, и я ничего не могу с этим поделать. Одной силы недостаточно, чтобы победить смерть. Единственный способ, найденный мной, это отодвинуть неизбежное, но мама не хочет, чтобы из-за нее гибли невинные люди. Но должно же быть какое-то решение…
Я обессилено опустил голову и закрыл лицо руками. В кабинете царила полнейшая тишина. Ни единого шороха или дуновения ветра из открытого окна. Словно сам мир боялся чем-то меня потревожить. Но быстро перестал обращать на это внимание.
Не знаю, как долго я так просидел — не меняя позы, не делая ни единого движения и, кажется, порой и вовсе не дыша. Мысли и идеи, мелькающие в голове, сменялись одна за другой. Одни отметались, другие и вовсе не рассматривались. Это продолжалось из раза в раз до тех пор, пока я вновь не возвращался к мысли о ритуале.
— Бесполезно, — прошептал я, нарушив тишину, царившую в кабинете, — Мама не хочет, чтобы умирали невинные люди.
Наконец-то, оторвав руки от лица, я откинулся в своем кресле, бездумно глядя в потолок. Но лишь одна мысль заставила подобраться и словно гончая встать на след.
Мысль столь чужеродная, словно навязанная. Она больше была похожа на шепот на задворках сознания. Той его части, которая еще несла хоть каплю человеческого.
«Кто сказал, что умирать должны невинные?», — вторил этот шепот.
Одна только эта мысль заставила сознание работать на полную катушку. Передо мной на столе сами собой появились лист пергамента и перо, на которых я начал строчить план, рождавшийся на ходу. План, который мог бы решить все проблемы разом.
Я продолжал писать и писать. Зачеркивая одну строку, чтобы добавить две новых. Местами пергамент был заляпан чернилами, но мне было не до аккуратности и эстетической красоты. Я писал и из раза в раз повторял только одно слово — месяц.
— Месяц, — последний раз сказал я, ставя жирную точку, которая больше была похожа на кляксу, — Месяца более чем достаточно.
Глава 51. Провокация
***
Аварис.
Эйнштейн когда-то сказал, что время относительно. Никогда не понимал, как время может идти медленнее и быстрее одновременно. До этого момента.
Месяц для других — довольно существенный отрезок времени, который намекает, что можно успеть сделать довольно много вещей. Для меня же месяц — это безумно малая единица, за которую я просто обязан успеть совершить все задуманное. Слишком многое стояло на кону.
Гарри уже давно был отправлен обратно в Хогвартс с наказом в случае чего-то подозрительного хватать Сьюзан и бежать из школы через Исчезательный шкаф.
Сам же я, в это время, с помощью Сметвика погрузил маму в искусственный сон и начал проектировать место, которое бы насыщало окружающую среду магией. В этом деле мне помогал Карлус, который и занимался созданием этого всего по моим чертежам. Пока шла «стройка», я самостоятельно каждый день насыщал окружающую среду маной, после чего чувствовал себя, как выжатый лимон.
Времени на отдых не было вовсе, но, к счастью, большую часть вопросов можно было решить с помощью писем. Таким образом было дано объявление о наборе боевых магов. Цель — защита стратегически важного объекта. Я набирал людей без разбора. Меня не интересовали их навыки или способности. Только верность была основным пунктом. Верность, которая поддерживалась клятвой. Стандартная процедура.
На вопросы старика о том, для чего нам столько людей, большая часть из которых имеют весьма сомнительную репутацию, я отвечал просто. «Это лишь пушечное мясо для борьбы с фанатиками». Но, так или иначе, набор людей пришлось остановить, так как чем больше толпа, тем сложнее ее будет контролировать.
Ради подтверждения легенды, что все это делается для борьбы с фанатиками, мной было сделано другое заявление. Я объявил награду за их головы, обещая при этом не менее десяти тысяч галлеонов. Шум, поднявшийся в магическом сообществе, не стихает и по сей день. Кто-то не верил. Кто-то, считая себя самым умным, пытался навариться на происходящем. Но реакция не волшебников меня интересовала, а самих фанатиков. Зашевелятся ли они или так и будут сидеть, спрятавшись по норам.