В этой ситуации, как по мне, самым верным шагом было бы полностью уйти в магический мир и прервать любые контакты с миром маглов. Не зря ведь жители магического мира даже не пытаются пройти к маглам. Это вне зоны их интересов. Этот мир живет по своим правилам, и политические дрязги «иной стороны» их не интересуют.
Вот только, по словам Карлуса, слишком много дел у нас завязано на магловский мир. Чтобы оборвать все связи, требуется время. Много времени, которого у нас нет. Пройдет от силы несколько лет, и ситуация выйдет из-под контроля. Поэтому было решено готовиться к худшему из возможных вариантов.
Это все дела грядущего, а пока:
— Сынок, мы обязаны провести прием в честь твоего дня рождения, — строго сказала мама.
— Никаких приемов, — возразил я, — У меня нет времени на игры.
— Дорогой, — мама строго посмотрела на отца, будто обещая скорую расправу над ним, если он не поможет меня убедить, — Ну хоть ты ему скажи.
— Сын, — начал отец, пытаясь казаться грозным, но пот, стекающий по виску, его выдавал, — Этого требуют традиции.
— Клал я на эти традиции, — резко ответил я и попытался убежать, но мне в спину прилетела связка из экспеллиармуса и инкарцеро.
Оставалось лишь связанным лежать на полу и наблюдать, как палочка улетает в руки матери. Хоть она и не была остро необходима, но сам факт лишения меня оружия был обиден.
— Молодой человек, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, сказала мама, — Следите за языком. Видимо мы слишком мало занимались с тобой этикетом.
— Дедушка, спасай, — попросил я помощи у только что появившегося Карлуса.
— Тебе следует обучиться хорошим манерам, — безразличным тоном произнес он, — может тогда перестанешь называть меня стариком.
— И ты, Брут, — обреченно произнес я, пока меня волочили по полу.
— Смотри на это с другой стороны, — весело сказал отец, видимо пытаясь поддержать меня, — На приеме будет много девушек. Одна из них, возможно, даже станет твоей женой в будущем. Эх, завидую я тебе.
— Что ты сказал? — вкрадчиво спросила Диана, метая молнии из глаз.
— Ой, дурак, — произнесли мы с дедушкой одновременно.
Спешл №1. Материнский инстинкт
***
Диана Поттер.
Прошло уже двенадцать лет с тех пор, как я стала мамой. Как вчера помню то время, когда узнала о беременности.
Помню, как мы с Адамом радовались моей беременности, но жизнь ударила, когда не ждали.
Помню слова колдомедика, которые звучали, как приговор: «Ребенок не выживет».
Мы не поверили его словам и решили обратиться к накопленным за поколения знаниям. Мы провели множество ритуалов, за половину из которых нас могли бросить в Азкабан. И все это было ради того, чтобы узнать о подтверждении «диагноза».
Мы не могли сдаться просто так. Наше наследие. Наш первенец. Мы обратились за помощью к родным. Мои родители оказались бессильны. Отец Адама очень долго песочил нас, что мы медлили с такими новостями, но, к сожалению, тоже оказался бессилен. Дорея обещала поискать в библиотеке Блэков. Каким образом у нее получилось выпросить доступ, мы не узнавали, так как были согласны на любые методы.
К сожалению, все было тщетно. Все, что смогла найти мама Адама, это как продлить «агонию». Это дало нам больше времени побыть с нашим еще не родившимся дитя.
Вся семья погрузилась в уныние. Нам оставалось только сдаться. Колдомедик даже предлагал прервать беременность, обосновав это тем, что если этого не сделать, последствия будут хуже. Вплоть до того, что я больше не смогу иметь детей.
Тогда Адам в ярости выгнал из дома этого «горевестника». Зная характер своего мужа, не представляю, каких сил ему стоило не убить этого целителя. Адам сказал, что каким бы ни был исход, он не позволит лишить своего ребенка жизни. Какой бы короткой эта жизнь ни была. Тогда я полюбила этого человека еще больше.
С того момента муж стал проводить все свое время со мной, засыпая, прижавшись к животу, чувствуя слабые шевеления. С каждым днем малыш двигался все реже, пока на восьмом месяце движения не прекратились вовсе. Это сильно всех обеспокоило. Обследование показало, что ребенок мертв.
Тогда я рыдала на протяжении всего дня. В доме был объявлен траур по не родившемуся Наследнику. Адам же отказывался верить в происходящее и всеми силами пытался поддержать меня. Было невыносимо больно смотреть в сочувствующие лица родителей, что пришли также поддержать нас.
К ночи, когда слезы закончились и любые эмоции покинули меня, оставив лишь горе утраты, я взмолилась. Искренняя мольба, которая не имела адресата. Никакие боги или демоны не могли бы мне помочь. Иначе мы бы уже нашли выход из ситуации. Это была не молитва, скорее зов. Зов матери, потерявшей свое дитя, к самому мирозданию… и тогда случилось чудо.