На ней была серая университетская толстовка поверх обтягивающих черных леггинсов и белые кроссовки. Сумка с книгами возле ее стула. Ногти на кончиках пальцев были обгрызены. Девушка с ней тоже была симпатичной и светловолосой, немного пухленькой. Стол был завален жирной бумагой и миниатюрными фольгированными пакетиками кетчупа и горчицы.
Майло протянул руку. Синди сглотнула и протянула свою. Когда она посмотрела на него, ее рот потерял решимость. Он немного сгорбился и сделал голос мягче. «Приятно познакомиться, Синди. Мы очень ценим, что ты поговорила с нами».
«О, конечно». Она оглянулась на подругу и кивнула. Пухленькая девушка уставилась на нас, затем встала, перекинув сумку через плечо.
«Цин?»
«Я в порядке, Деб. Увидимся в два».
Деб кивнула и пошла по улице, пару раз обернувшись через плечо, прежде чем перейти дорогу и войти в магазин пластинок.
Синди спросила: «Вы... нам стоит просто поговорить здесь?»
«Как вам угодно».
«Эм, я уверен, кто-то захочет воспользоваться столом. Мы можем пойти?»
"Конечно."
Она достала свою сумку с книгами, откинула назад волосы и улыбнулась так старательно, что это, должно быть, сожгло калории.
Майло улыбнулся в ответ. Синди отвернулась от него и увидела меня.
«Это Алекс Делавэр».
«Привет». Она вздрогнула и протянула руку. Я взял ее и внезапно получил сильное пожатие от холодных детских пальцев.
Мы втроем направились на запад к концу квартала. Через дорогу был огромный участок асфальта — одна из парковок университета за пределами кампуса, обслуживаемая шаттлами. Неработающий синий автобус стоял около входа. Тысячи мест, все заняты.
Майло сказал: «А что если мы пройдемся здесь? Должно быть довольно уединенно».
Синди задумалась, трижды быстро кивнула. Ее рот был мрачно сжат, а руки крепко сжаты.
Когда мы въехали на парковку, она сказала: «Когда я была маленькой, к нам в школу приходил полицейский и предупреждал, чтобы мы не выбегали перед припаркованными машинами».
«Хороший совет», — сказал Майло. «Мы обязательно посмотрим в обе стороны».
Смех девушки был сдержанным.
Мы немного прогулялись, прежде чем Майло сказал: «Я уверен, ты знаешь, почему мы хотим поговорить с тобой, Синди».
«Конечно. Профессор Дивэйн. Она была… Мне очень жаль, что с ней случилось, но это не имело никакого отношения к Кенни и мне».
«Я уверен, что это не так, но нам нужно все проверить».
Вдруг глаза девушки повеселели. «Это звучит как по телевизору».
«Тогда это должно быть реальностью, верно?»
Она посмотрела на Майло, затем снова на меня. «Я никогда не встречала настоящего детектива».
«О, это действительно большое дело. Что-то между Пулитцеровской и Нобелевской премией».
Девушка покосилась на него. «Ты смешной. Что ты хочешь, чтобы я рассказала тебе о профессоре Девейне?»
«Ваш опыт работы с Комитетом по межличностному поведению».
Узкий рот скривился.
Майло сказал: «Я знаю, об этом трудно говорить, но...»
«Нет, это не так уж и сложно. Больше нет. Потому что все кончено. Кенни и я все решили».
Мы продолжили идти. Через несколько шагов она сказала: «Вообще-то, мы встречаемся».
Майло издал уклончивый звук.
«Без сомнения, это звучит странно для вас, но это работает для нас. Я думаю, что между нами была какая-то… химия. Может быть, это и стало причиной всех первоначальных конфликтов. В любом случае, все получилось».
«Значит, Кенни знает, что ты говоришь с нами».
«Конечно, на самом деле он...» Она остановила себя.
«Он просил вас поговорить с нами?»
«Нет, нет. Просто я здесь, в городе, а он в Сан-Диего, поэтому мы подумали, что я могу прояснить ситуацию для нас обоих».
«Ладно», — сказал Майло. «Что расчищать?»
Она перекинула сумку с книгами на другое плечо. «Да ничего, правда».
Ее голос повысился. «Это была ошибка. Подача жалобы. Мне не следовало делать такое большое дело, но возникли осложнения. Между Кенни и мной — это долгая история, не имеющая отношения к делу».
«Твоя мама и его папа», — сказал я.
Она посмотрела на меня. «Так вот, это тоже вышло».
«Существуют стенограммы сессий», — сказал Майло.
«О. Отлично». Она выглядела так, будто готова была расплакаться. «Я думала, что все должно быть конфиденциально».
«Убийство меняет правила, Синди. Но мы делаем все возможное, чтобы это не было известно».
Она выдохнула и покачала головой. «Насколько все это раздуется?»