— Я так подозреваю.
Майло улыбнулся ему.
— Спасибо, что поговорили с нами. Водите осторожно.
Когда мы начали трогаться с места, из «Ниссана» раздался тихий, высокий, напряженный голос.
— Что такое воронка?
— Кухонная утварь.
*
«Ниссан» уехал. Майло достал блокнот и сделал несколько заметок.
— Конфиденциально, да? Я сказал.
— Она, должно быть, приняла меня за журналиста... У меня сложилось впечатление, что Нора не использует образ воронки в общении со своими учениками.
— Слишком тревожно, — ответил я. Но есть одна вещь, которую Нора не скрывает — ее влюбленность в Мисерва. Прошлое и настоящее. Брэд, похоже, переоценивает свою способность контролировать ее. Тот факт, что Нора и Дилан все еще вместе, означает, что когда Дилан обвинил Микаэлу в организации розыгрыша, Нора, должно быть, поверила ему. Остается выяснить, есть ли какая-либо связь с убийством.
— Что бы ни говорила нам эта маленькая гениальная Бриана, я думаю, что мотив ревности заслуживает изучения.
— Да, но мне приходят на ум и другие сценарии. Если Нора злилась на него из-за Микаэлы, Дилан мог проявить инициативу, чтобы успокоить Нору.
Или Микаэла стала представлять для него опасность, например, угрожая пойти к Брэду и рассказать ему о нем грязные вещи. Или сама расскажет Норе всякую ерунду… придумывая пикантные подробности о ночах, проведенных в каньоне Латиго.
— Изобретая? Они провели там две ночи голыми.
— Микаэла сказала мне, что у них не было секса.
— Ты доверчив, Алекс. В любом случае, зачем Микаэле так угрожать Дилану?
—Возможно, это все еще стратегия для суда. Она якобы оказала на него давление, чтобы он взял на себя вину за обман. В конце концов вопрос был урегулирован. Но он смог сохранить гнев и принять меры.
— И мотивом Тори было бы то, что этот парень — маленький кусок дерьма?
— Да, или, может быть, между ним и Тори тоже что-то было, и все пошло не так.
— Он убивает ее и обнаруживает, что сделать это во второй раз легче... и его нигде не найти! Держу пари, Нора знает, где он, если она этого даже не скрывает. Это объясняет, почему она стала уклончивой, когда мы хотели поговорить с ней о нем. Ладно, хватит рассуждений на вечер.
Мы пошли обратно к машине. Но он не мог не заговорить снова.
— Есть еще Пити.
—Кто пялится на девушек и заставляет их плакать.
—И кто уже попадал в неприятности из-за такого рода вещей. Давайте посмотрим, принесло ли что-нибудь наблюдение Шона.
*
Одной рукой он вел машину, а другой звонил Бинчи. Молодой инспектор всегда парковался в нескольких метрах от квартиры Рейнольда Пити. Смотритель дома Даудов ушел домой в семь часов и не появился.
— Три часа разглядывал хижину, — сказал Майло, повесив трубку.
Это свело бы меня с ума. Но Шон выглядит таким счастливым, словно играет на своей бас-гитаре.
Шон Бинчи был бывшим панком, увлекавшимся ска-музыкой, который обратился к религии и правоохранительным органам… одновременно.
— Как у него идут расследования? Я спросил Майло.
— Он отлично справляется с повседневными делами, но ему трудно думать самостоятельно.
— Тебе следует отправить его к Норе. Она научит его, как открывать правую сторону.
- Ага. А пока у меня болит голова. Я проверю сообщения и посчитаю, что день окончен.
*
Два сообщения, она не закончила.
Первый звонок от Лу Джакомо и второй с просьбой перезвонить мистеру Альберту Бимишу.
— Может быть, он хочет компенсацию за свою хурму, — сказал он, набирая номер. (Он подождал, затем повесил трубку.) Ответа нет. А теперь самое интересное.
Лу Джакомо остановился в гостинице Holiday Inn, которую ему посоветовал Майло.
Последний надеялся отделаться несколькими словами соболезнования, но Джакомо очень хотел с ним встретиться, а у Майло не хватило смелости отказаться.
Он ждал нас перед отелем, в той же одежде, что и накануне.
Когда мы остановились рядом с ним, он наклонился к окну.
— Можем ли мы пойти куда-нибудь выпить? Это место заставляет меня хотеть залезть на шторы.
— В отеле?
— Нет, твой чертов город.
19
Вторым нашим местом, где мы побывали этим вечером, оказалась сырая, предположительно ирландская таверна в Пику. Джакомо огляделся.
— Ощущение, как в Квинсе.
Мы устроились в коробке с жесткими спинками и сиденьями из искусственной кожи.
Майло попросил диетическую колу, а я заказал кофе.
— Бутон, — сказал Джакомо. Нормальный, не светлый.
Официантка была молода и имела пирсинг в губе.
— Я никогда не считал тебя легковесом.
Джакомо проигнорировал его. Она бросила на него недружелюбный взгляд и ушла.
— Вы что, бывшие алкоголики или что-то в этом роде?