«Мама сказала, что это слишком дорого».
«В первый раз ты пришел ко мне сразу после того, как переехал на Хадсон-авеню. Во второй раз — сразу после того, как ты переехал с Четвертой улицы в Калвер-Сити».
«Ты думаешь, я переживал из-за переезда?»
«А ты?»
«Я честно так не думаю, доктор Делавэр. Разве я тогда говорил что-нибудь о том, что меня беспокоило?»
«Нет», — сказал я.
«Полагаю, я довольно закрытый человек».
«Тебе стало лучше очень быстро».
«Приемлемо ли это с точки зрения психолога? Изменение поведения без глубокого проникновения?»
«Вы — лучший судья того, что для вас нормально».
Она улыбнулась. «Ты всегда так говоришь».
Она налила мне еще одну чашку. Вытерла капли с края.
Я сказал: «Значит, Четвертая улица была слишком дорогой».
«Арендная плата была слишком высокой. Мама хотела собрать первоначальный взнос, чтобы купить». Она взглянула на фотографию матери, опустила взгляд в пол.
«Бульвар Калвер был еще одним сомнительным районом», — сказал я.
«Это было не так уж и плохо. Я остался в той же школе, у меня были те же друзья».
«Святой Фома. Даже если ты не католик».
«Ты помнишь это?»
«Твоя мать посчитала важным рассказать мне».
«Что мы не католики?»
«Чтобы тебя приняли, она не лгала, что она католичка».
«Это была мамочка», — сказала она, улыбаясь. «Она была откровенна со священником, сказала, что если он сможет убедить меня стать католичкой, то это ее не будет беспокоить, но не для того, чтобы подавать ему большие надежды».
«Каково было ее отношение к религии?»
«Живите хорошей жизнью и будьте терпимы — доктор Делавэр, я не хочу показаться грубым, но мне нужно больше учиться. Могу ли я вам еще что-то сказать?»
«Я думаю, мы уже достаточно рассмотрели».
«Спасибо большое, что пришли, у меня возникло такое чувство, будто... как будто вы смогли навестить ее. Теперь я настаиваю , чтобы вы взяли эти Oreo — подождите, я пойду возьму пакет».
Она стояла в дверях, когда я спускался по лестнице. Помахала рукой, прежде чем закрыть дверь. Кэнфилд-авеню потемнела, едва освещенная редко расставленными, анемичными фонарями.
Когда я шел к «Севилье», что-то на втором этаже привлекло мое внимание.
Движение вперед-назад за занавесками панорамного окна Тани.
Фигура, шагающая по комнате. Исчезает на мгновение, затем появляется снова, только чтобы изменить направление.
Цикл повторился.
Я дождался двадцатого проезда, прежде чем уехать.
ГЛАВА
10
Я съел печенье Oreo, пока звонил Майло.
Он рявкнул: «Да?»
«Я тебя разбудил?»
«О, это ты — нет, пробуждение предполагает, что я сплю. Неспокойно и празднично — отпуск, помнишь?»
"Поздравляю."
«Ты говоришь с набитым ртом?»
Я сглотнул. «Больше нет».
«Изысканный перекус поздним вечером?»
«Печенье».
«Есть молоко? Мой приятель из телефонной компании нашел старые счета Пэтти.
Cherokee был ее первым адресом в Лос-Анджелесе. По словам некоторых ветеринаров, с которыми Петра общалась, в этом квартале тогда был большой рынок наркотиков. Интересный выбор жилья для хорошей, респектабельной медсестры, не так ли? И она оставалась там шесть лет».
Идеальное время, чтобы избавиться от подозрений в употреблении наркотиков, но я сдержался.
Он сказал: «Рик говорит, что она была бережливой, граничащей со Скруджем, так что, возможно, ее привлекла дешевая арендная плата. И все же, растить маленького ребенка в суровом районе Голливуда не кажется оптимальным».
«Она никогда не думала, что будет воспитывать маленького ребенка».
«Правда... У меня не было времени искать открытые дела об убийствах около ее домов, кроме Хэнкок-парка. Единственное, что там произошло, было на Джун-стрит, один квартал на запад и два квартала на юг. Жертвой оказался торговец алмазами по имени Уилфред Хонг, трое вооруженных людей в масках ворвались в три часа ночи после того, как
отключив сигнализацию, застрелили Хонга, когда он сел в постели, без предупреждения, но они не застрелили миссис Хонг или двух детей, спящих в коридоре. Заставив ее открыть сейф, они связали ее и скрылись с мешками камней и наличными.
Ходили слухи, что Хонг задолжал деньги и драгоценности многим людям. Это попахивает профессиональным талантом и инсайдерской информацией, так что если только Пэтти не была частью какой-то высокопоставленной банды по краже драгоценностей, это не стоит нашего времени. Если что-то стоит. Есть какие-нибудь новые мысли о более широкой картине?
«Нет. Айзек сказал, что проведет некоторые расчеты».
«Лучше ручного поиска в старых книгах об убийствах. Я тут подумал, Алекс, прежде чем тратить время на догадки, давайте посетим каждый адрес, посмотрим, сможем ли мы найти соседей, которые знали Пэтти. Если никто не вспомнит ничего, хоть отдаленно напоминающего убийство, я говорю, что у нас есть лицензия, чтобы уйти, а ты найдешь способ сообщить об этом Тане».