– Пять.
– Прекрасный возраст!
– Кто бы спорил… Мы смотрели «Дору-путешественницу»[13], мультфильм такой, – пояснил Фишелл. – У вас дети есть?
– Нету.
– Извините. Ну, ладно, всего вам хорошего, я поехал досматривать «Дору».
Уезжать мы не торопились – вдруг эксперты наткнутся на что-то серьезное. Пока что следов взлома обнаружить не удалось. Шлепанцы Фиделлы нашлись в гостиной, и там же – три пустые пивные бутылки с его отпечатками. На кие отпечатков не было – вероятно, его протерли. То же самое и с заляпанным кровью кожаным чехлом от кия. Полное обследование дома закончится только к утру. Компьютера не обнаружилось, но пустое место на столе в спальне и старый лазерный принтер в шкафчике рядом со столом наводили на определенные мысли. Мобильник Фиделлы валялся на кровати. Майло проверил звонки – с самого утра ничего – и протянул телефон криминалисту, который с уважением разглядывал орудие убийства.
– Взгляните-ка, лейтенант. Рукоятка из слоновой кости, причем, похоже, настоящей… А тут вообще красота!
Средняя секция кия, палисандровая, была инкрустирована серебряными символами четырех карточных мастей.
– Такая штука, лейтенант, стоит серьезных денег. А бильярда у него нет, так что, наверное, он ходил по барам или там по бильярдным со своим кием.
– Или кий принес с собой убийца.
– Такую редкую вещь? – удивился криминалист. – А если б он сломался?
– Ради выгодного дела можно рискнуть.
– В чем тут выгода-то?
– В проломленном черепе Фиделлы.
– А… Ну, может быть.
Мы собрались уезжать. Роланд Штаубах наблюдал за происходящим с лужайки перед своим домом. С ним были Руфус и светловолосая женщина, как и он в шортах и футболке. Жильцы соседних домов тоже обретались неподалеку. Майло помахал Штаубаху рукой. Тот нехотя махнул в ответ и отвернулся.
– Такое чувство, что дружный квартал неожиданно утратил интерес к происходящему, – прокомментировал Майло, заводя мотор. В следующий раз он заговорил, уже проехав полдороги по Беверли-Глен. – Мартин Мендоса все лучше вписывается в картину. Расколоть Фиделле башку, а потом угнать его тачку – именно такой херни и можно ожидать от неуравновешенного подростка.
– А мотив? – спросил я.
Перегнувшись через руль, Стёрджис включил служебную рацию и сделал вид, что крайне заинтересован рапортами о мелком хулиганстве и превышениях скорости. Последние десять минут до моего дома никто из нас не произнес ни слова.
– Пока, – сказал я, вылезая из машины.
– Как ты думаешь, кому я сейчас собираюсь позвонить? – Майло негромко выругался. – Вряд ли он обрадуется – своего любимого подозреваемого только что лишился насовсем, значит, снова в школу… Так зачем, говоришь, Мартину убивать Фиделлу?
– Понятия не имею.
– Эй, – возмутился Майло, – придумай что-нибудь другое, это моя реплика. И не забудь сказать Робин, откуда цветы; сдается, я забыл приложить записку.
Он отъехал, а я поднялся по ступенькам и открыл дверь. Не успел толком войти и устроиться на диване рядом с Робин, как от входной двери раздался знакомый стук. За дверью стоял Майло с видом застенчивого школьника, впервые в жизни приглашающего девочку на танец.
Робин, встав на цыпочки, чмокнула его в щеку.
– Спасибо за цветы, дорогуша. А что ты принес на этот раз?
– Буду должен. Причина та же самая – вторжение в личную жизнь.
– Да заходи, заходи.
– Я бы рад, но меня вызывают к начальству. В смысле – немедленно, не теряя ни минуты. К сожалению, это относится и к Алексу. Если я могу его забрать, завтра с меня втрое больше роз.
– Вообще-то он стоит подороже, чем какая-то растительность; ну да ладно уж, забирай.
– Я снова заслужил расположение шефа? – осведомился я.
– Бери выше. Ты сегодня – почетный гость.
Глава 24
В час ночи пустая дорога выглядела как блестящая черная лента.
– Шеф в это время в офисе? – спросил я.
– Дома.
– Так ты к нему и на дом выезжаешь?
– С недавних пор.
– Встреча в офисе в такое время не пройдет незамеченной, – начал рассуждать я, – дежурные удивятся и поймут, что он уделяет твоему расследованию несообразный интерес. А о встрече у него дома никто не узнает. В прошлый раз мы с ним обедали в Калабасасе. Я поставил бы на то, что он живет в тех же краях, на каком-нибудь из уединенных поместий запада Сан-Фернандо.