– Он сам вам сказал?
Кентен снова поставил чашку.
– Нет. Просто логика.
– Вы знали Элизу Фримен?
– Я слышал о ней. У нее была определенная репутация.
– Какого рода репутация, сэр?
– Сексуально неразборчивой дамочки.
– Вам рассказал об этом Марти?
Кентен поднял чашку.
– У нее было много учеников, не только Марти.
– Вам рассказал другой ученик Академии?
– В данный момент, – отрезал Кентен, – я предпочел бы не вдаваться в подробности. Давайте ограничимся утверждением, что к вашему расследованию это не относится.
– Позвольте судить об этом мне, сэр.
– Лейтенант, я обратился к вам по доброй воле, не стоит злоупотреблять моим чувством гражданской ответственности. Скажем так, Элиза Фримен успела наделать проступков, которых хватило бы на целое досье… Я использую правильный термин?
– Досье – это папка, в которой хранится официальная информация о преступлениях, совершенных человеком, – уточнил Майло.
– Хорошо, значит, проступков Фримен хватило бы на целую папку… И еще неизвестно, как бы они там все поместились. – Кентен хихикнул. На наших с Майло лицах не дрогнул ни один мускул. – Прошу прощения, я вовсе не пытался насмехаться над ее смертью. Это ужасно, ужасно, никто не заслуживает, чтобы его взяли и просто так убили… Я лишь хотел сказать, что она слишком многое позволяла себе по отношению к нескольким ученикам. Вероятно, вам следовало бы расширить круг ваших поисков.
– Безусловно, – согласился Майло. – Готов услышать другие имена.
– Один знакомый мне ученик – не Марти – рассказал об этом, взяв с меня слово, что я его не выдам. Он сам узнал обо всем из третьих рук, так что я и смысла-то выдавать его не вижу.
– По школе ходили неизвестно кем распускаемые слухи? – уточнил Майло.
– Прошу прощения, это все, что я могу сказать.
– Фримен охотилась на малолеток, поэтому должна была умереть?
– Что вы имеете в виду?
– Вы сказали, что никого нельзя убивать просто так. Очевидно, казнить – можно?
Кентен потер веснушчатый череп.
– Одна из причин, по которым я не стал доучиваться на юриста, – вот это вот постоянное цепляние к каждому слову… Нет, лейтенант, я ничего подобного не имел в виду. Послушайте, мои чувства – на стороне Фримен и ее родных, для которых все это – огромное горе. И я уверен, что рано или поздно вы найдете виновных. Но я позвал вас, чтобы объяснить, что чем раньше вы прекратите охотиться на Марти, тем быстрее сможете выйти на след настоящего преступника. Он – замечательный мальчик, я гордился бы таким сыном – а у меня своих детей шестеро, плюс девять внуков и еще двое, так сказать, на подходе. Я могу быть судьей в том, что касается личных качеств подростка – а у Марти они совершенно безупречные. То же самое относится и к его семье; других таких людей – честных и трудолюбивых – вы не найдете. Я узнал о Марти от Эмилио. Он работает в моем клубе, и мы подружились.
Перепутал услужливость с дружбой. У богачей, потерявших связь с реальностью, такое случается.
– Так вы позвали нас лишь для того, чтобы порассуждать о моральных качествах? – осведомился Майло.
– Прошу прощения, если отнял у вас слишком много времени, – холодно парировал Кентен. – Ко мне нередко обращаются друзья друзей, чтобы я написал их ребенку, которого в глаза не видел, рекомендательное письмо в Академию. Или в Йель. Но здесь не тот случай: я лично знаю Марти, и знаю хорошо!
– Вы учились в Йеле?
– В пятьдесят втором году, причем еле-еле закончил. Затем пошел учиться на юриста, бросил и отправился на корейскую войну. Вы ведь тоже бывший военный, я не ошибаюсь? Боевые части или вспомогательные?
– Санитар.
– Значит, все-таки боевые, – Кентен кивнул. – А я попал во вспомогательные. Заведовал складом в одном из самых больших арсеналов в Сеуле. И в результате научился разбираться в людях, как никакая магистерская степень в администрировании не научит.
– Я рад, что военный опыт пошел вам на пользу, сэр.
– Действительно, Корея – это не Вьетнам, – согласился Кентен. – Мой первый сын, Эдди-младший, служил во Вьетнаме техником в вертолетном полку, и из него до сих пор об этом клещами слова не вытянешь… Так или иначе давайте вернемся к Марти. Он – замечательный парнишка, сообразительный и трудолюбивый; если б не эта проклятая травма, ему была бы прямая дорога в спортивные звезды. Я и сейчас не теряю надежды на это. Врач сказал, что главное пока – беречь плечо и избегать ненужных нагрузок. Вряд ли ваша охота за ним пойдет в этом смысле ему на пользу.