– Хранит доску у дедушки, чтобы далеко не таскать, – я кивнул.
– Мы продолжим наблюдение, а через день-другой снова попробуем побеседовать с семейством Мендоса. У меня есть еще сравнительно интересное заключение от пиротехников. Даже со скидкой на то, что у поджигателей все пошло не так, бейсболка, которая валялась именно там, где разлили бензин, должна была бы сгореть напрочь, а не слегка поджариться. По их классификации, пожар был совсем слабенький. Спрашивается, если уж использовать бензин, так, наверное, целое ведро, а не две капли? Если учесть, что машину бросили на видном месте, в голову начинают лезть всякие мысли…
– Предполагалось, что машину быстро найдут, а с ней и бейсболку? Кто-то хотел подставить Марти Мендосу?
– Эдди К. был бы просто счастлив, если б мы так решили. Однако фактов это не отменяет – Элиза боялась парня, он психологически неустойчив, и у него есть причина прятаться. Мне позарез нужны девчонки; к сожалению, Чавеса уже выперли из кутузки.
– Чавес – законченный наркоман. Скорее всего, прямо сейчас он курит «травку» в той же самой квартире. Когда понадобится, просто арестуй его еще раз.
– Приятно слышать такую веру в человеческий разум от дипломированного психолога.
– Не стану комментировать твои инсинуации.
– Это – тоже комментарий.
* * *
Мадам Интернет – опытная соблазнительница и охотно показывает вожделеющему взгляду отдельные подробности, но почти никогда – все целиком. Так что я предпочел несколько более старомодный метод и разглядывал бумажку с датами, пока голова не начала гудеть, а кровь – настойчиво требовать дозу кофеина.
3 мая.
8 октября.
5 ноября.
Прикончив полторы больших чашки, я с бумажкой в руках отправился к Робин в студию и рассказал о телефонном звонке. Робин отложила стамеску, некоторое время рассматривала листок, затем покачала головой.
– Извини, милый.
Бланш вздохнула.
Я вернулся в кабинет. Мои подозрения, что мы стали жертвой банального розыгрыша, и я убил кучу времени и сил на случайные цифры, продолжали крепнуть.
Тем не менее допустим, что между датами есть какая-то связь. Какая?
Я перевел взгляд на текст сообщения. «Учительница». Речь шла о профессии Элизы Фримен.
Выпускные экзамены в Академии? Чья-то неадекватная реакция на низкую оценку?
Нет, Фримен не вела собственного класса и не должна была принимать выпускные экзамены. Зато ее работа имела прямое отношение к другим экзаменам.
Две даты – осенью, одна – поздней весной. Я зашел на сайт Службы федеральных экзаменов. 8 октября значилось в списке дат SAT этого года, две другие даты в нем отсутствовали.
Тот, кто не помнит ошибок, обречен их повторять.
Я принялся яростно колотить по клавишам, как обезьяна, которую научили новой игре.
Обе даты обнаружились в прошлогоднем списке.
В ушах прозвучал голос моей учительницы во втором классе: «Алекс, какой же ты старательный мальчик!»
Глава 29
Майло ослабил узел галстука и прикончил очередную чашку кофе, не отрывая глаз от принесенной мной распечатки. Наконец он озадаченно произнес:
– И что? Элиза не смогла улучшить результат одного разгильдяя три экзамена подряд? Или три отдельных неудачника сформировали клуб ненавистников Элизы Фримен и сообща с ней разделались?
– Почему обязательно «не смогла»? – возразил я. – Допустим, смогла, хотя и не совсем в традиционном понимании.
– Это еще как?
– Избавив клиента от ненужных усилий по сдаче экзамена.
– С помощью подставного экзаменуемого? Почему ты так решил?
– Потому что угроза такого разоблачения – дело совсем нешуточное. Интернет полон подобных скандалов. Предполагается, что у экзаменаторов есть образцы почерков экзаменуемых и что на входе проверяют документы. Но когда экзаменуемых много, а подставной ученик мало-мальски похож на настоящего, это вряд ли служит серьезным препятствием. Между прочим, в Академии тоже регулярно принимают SAT – но ни в один из этих трех дней.