– Ты отправил сообщение Гаррету, потому что вы с ним друзья?
– Я ведь уже говорил – у меня нет друзей, и я даже не очень понимаю, что такое дружба. С Гарретом мы знакомы по серфингу. Он катается в Северном Малибу, я тоже – там обычно хорошие волны, и мне туда близко, только через каньон переехать. – Вторая улыбка за день. – Спорить готов, вам и в голову не пришло бы, что я занимаюсь серфингом. Бейсболист я дерьмовый, баскетболист и того хуже, а вот с доской управляюсь не так уж и плохо.
– Ты, Чарли, просто кладезь сюрпризов.
– Вы так в письме и напишете?
– А я все-таки буду писать письмо?
– Если вас интересует мое мнение, то не стоит. Весь этот процесс отбора – чушь собачья, к тому же еще корыстная и позорная чушь. Сами видели, к чему оно приводит.
– Отдельные негодяи заражают своей гнилью все, к чему прикоснутся.
– Прогнила насквозь вся система, – возразил Чарли. – Богатые получают все больше, бедные – все меньше. Только не подумайте, что я – социалист, или анархист, или еще какой-нибудь «ист». Все эти системы загнивают ровно с той же скоростью. Я всего лишь стараюсь беспристрастно смотреть на вещи.
Мы продолжили прогулку.
– А почему ты решил, что Трис и Кью и есть убийцы? – наконец спросил я.
– Ну, я не первый день их знаю, плюс к тому злоба – нет, ярость – в их голосах, когда они говорили об Элизе Фримен. Если еще вспомнить про фальшивые SAT, многое встает на свои места.
– Вся Академия знала про мошенничество?
– За всех я не ручаюсь, но кто не идиот, должен был догадаться. Чтобы Трис сдал на тысячу пятьсот восемьдесят баллов? А Кью – на тысячу пятьсот двадцать? Вероятность примерно та же, как для меня встречаться с супермоделью.
– Значит, ты их заподозрил, но отцу ничего не сказал?
– Ему – в последнюю очередь. Он тревожился бы лишь о том, как это повлияет на мое поступление в Йель.
– Вместо этого ты сам стал звонить в полицию.
Молчание.
– Не слишком-то храбро с моей стороны, да?
– Первый звонок так или иначе был довольно абстрактный. Три даты.
– «Абстрактный» в данном случае означает «бесполезный», – Чарли вздохнул. – Никто ничего не понял.
– Мы сумели понять, – поправил его я. – Все последующие события были вызваны твоим первым звонком. Хотя, когда ты позвонил во второй раз, это придало нам дополнительную уверенность.
– Прятать Марти всю жизнь мы не могли, а больше ничего не происходило. Я чувствовал, что в первый раз мог быть и поконкретней. А как вы вообще догадались, что это я?
– Второй раз ты позвонил лейтенанту Стёрджису на личный телефон. Он мало кому известен – в частности, известен шефу полиции. Ну, и не забудь про определитель номера.
Чарли хлопнул себя по лбу.
– Просто гениально с моей стороны!.. Будете писать письмо, обязательно укажите – у Чарли проблемы с обычной житейской логикой.
– Хочешь заняться самобичеванием – пожалуйста. Важно лишь то, что ты поступил правильно и что из всей Академии так поступил ты один.
– Да ладно вам, дорога́ ложка к обеду. – Чарли покрутил в воздухе пальцем. – Вот ведь ерунда-то…
– Ну, хорошо, – сказал я. – Удачи тебе!
– Что, уже всё?
– Разве что ты хочешь что-нибудь добавить.
– Да нет, наверное… Так вы будете писать письмо?
– Как скажешь.
– Могу я подумать?
– А когда нужно подать заявление?
– Еще пара недель есть.
– Тогда думай, только не откладывай на последний день, я могу не успеть.
– Договорились. – Чарли протянул узкую, сухую ладонь. – Извините, если я что-то не то сказал. У меня у самого голова кругом, и вообще…
Сейчас, чтобы не давать пищу для подросткового сарказма, важно было избежать даже намека на профессиональную речь психолога.
– Все будет путем, Чарли.
Глава 42
Через неделю я получил имейл, отправленный в два часа ночи: «доктор делавэр, это я. вы, наверное, уже утром прочитаете. если вы думаете, что оно того стоит, то давайте. но в любом случае спасибо».
В конце декабря пришел еще один, тоже отправленный после полуночи:
«доктор делавэр, это я. на приемную комиссию йеля снизошло внезапное и в чем-то даже пугающее затмение, и мне предложили место. я ответил, что смогу попробовать в лучшем случае через год, а сейчас поступаю в семинарию в огайо. дома возникли вполне предвиденные сложности, но я пока держусь».