– С парой человек я уже беседовал. Стивен Бил и Карен Джексон. Зельду они обрисовали примерно так же, как и вы.
– Карен я не припомню, – сказал Адьяхо, – а вот Стива, разумеется, да. Как он там?
– Да ничего. Занимается недвижимостью.
– Продажами или девелопментом?
– Продажами.
– Ну это его. Молодец Стив. А вам удачи.
* * *
– Зельда? О боже! – была реакция Шэй Макнамары. – Это ужасно! Что именно произошло?
Я поставил заигранную пластинку повторно и, предугадывая ее следующий вопрос, сообщил, что разыскиваю Овидия.
– Конечно, я его помню, – сказала она. – Зельда приводила его редко, но мальчик был славный, умничка. Вы ведь не думаете, что Зельда могла его истязать или что-то в этом роде? Из-за ее… ситуации? То есть сама я ничего подобного никогда не видела, и вообще она смотрелась нормальной, любящей матерью.
– Когда я проводил оценку Овидия, так оно и было. Что именно вы о нем можете вспомнить?
– Не так чтобы много. Ребенок был тихий, играл в основном один, строил что-то из кубиков. Зельда подходила к нему и ворковала, улыбалась, чмокала в щечку. Выглядело так, что она действительно его любит, доктор Делавэр.
– Вы что-то говорили насчет ее «ситуации»?
– Да ничего особенного; просто у нее были кое-какие нюансы с психикой, – пояснила Шэй Макнамара.
– Когда вы с ней работали, они тоже проявлялись?
– Как вам сказать… Она бывала… да что там, реально была – гиперактивной. Я тогда была еще совсем девчонкой, и мама меня привозила и увозила с площадки. При этом, наблюдая за Зельдой, она покачивала головой и говорила: «Эта девица здесь буквально повсюду». Лично я на этот счет не задумывалась, а думала единственно, как бы мне не перепутать реплики. По тем временам я не скучаю: атмосфера сама по себе была чистый бедлам.
* * *
Жизнь Джастина Левина была во всей своей полноте развернута на «Фейсбуке». Многочисленные друзья, фотки с вечеринок, подробные списки любимой музыки и фильмов. Он вырос в симпатичного молодого человека со слабостью к бейсболкам, надетым задом наперед. На фотографиях Джастин спесиво красовался с товарищами и смазливыми подружками, в бравурном настроении и с глазами, чуть подернутыми дымкой хмеля. Специализация – физика, увлекается регби, лакроссом, лыжами, скейтбордингом. Упоминаний о былом актерстве никаких.
Я оставил ему в «личке» пост с просьбой связаться со мной насчет Зельды Чейз.
* * *
Иногда расчистка дороги к выявлению подразумевает устранение окольных путей. Но единственный мой оставшийся маршрут к поиску Овидия, похоже, был тупиковым из-за того, что основывался на бреднях: россказнях Зельды об исчезнувшей «кинозвезде»-матери. Которая была еще и божеством, угнездившимся во внутренностях дочери.
Но соблазн все бросить упирался в мою неготовность.
Возможно, сам я это отрицал, но жизненный опыт научил меня, что на самом деле безумцы и безумицы – это не умалишенные, сотрясающие решетки в низкопробных фильмах и книжках. Что переход к психозу может быть более тонок и сегментирован, чем сухой щелчок выключателя разума.
Открыл я и то, что истина подчас может гнездиться в хаотичности исковерканных эмоций, нелогичности скомканных суждений, осаждающих распадающийся ум.
Более того: истина и логика сами по себе могут служить трамплином для психоза.
В укромной палате психушки можно встретить вполне разумного на вид человека и задаться вопросом: «А что он здесь, черт возьми, делает?» Сядь с ним рядом, начни беседовать на тему, скажем, географии, и сомнения в тебе начнут лишь нарастать. Перед тобой абсолютно вменяемый, адекватный человек; не более чем узник системы, которая его сюда упекла!
И вот ты сидишь, втайне негодуешь, а в это время мозг этого субъекта начинает коротить, и разговор мало-помалу сходит с рельс, и чем дальше, тем больше, и вот он уже уходит в дебри, все более витиеватые и причудливые: теперь тебе уже вещают о планете, которая на глазах делается плоской, а по ней разгуливают гоблины или кто там еще, которые зловещей морзянкой выстукивают, передают сообщения прямо с датчиков, вживленных твоему собеседнику в голову, – «тук-тук, тук-тук».