Он сказал: «Хорошо, вы правы, речь идет о миссис Руис. На самом деле она клиентка моего партнера».
Тереза Гусман. Мы обе знали это имя; мы обе держали рты закрытыми.
Тони Поррас сказал: «Терри, мой партнер, занимается иммиграционным правом».
Майло сказал: «Понял. Пожалуйста, заверьте ее, что нам плевать на правовой статус».
Поррас улыбнулся. «Вы снобы по части убийств? Так мой дядя называет детективов по расследованию убийств. Он патрулировал Холленбек двадцать восемь лет».
Майло сказал: «Он все сделал правильно».
«Если он дышит, они уходят», — сказал Поррас. «Так дядя Эрни это определил».
«Тут нет никаких споров».
Поррас хрустнул костяшками пальцев и взглянул на доску за стойкой. «Ничего не пить, да — ладно, хватит валять дурака. Миссис.
У Руис было что-то, что она передала мисс Гусман,
который консультировал меня, потому что в первые дни моей практики я занимался некоторой защитной работой. Не уголовной, а гражданской. Позвольте мне прояснить: этот материал был приобретен г-жой Руис законным путем, посредством условной передачи».
«Это для меня новость, советник».
«Госпоже Руис было предоставлено кое-что с условием, что она сохранит право собственности и сделает все возможное, чтобы обеспечить сохранность объекта до тех пор, пока обстоятельства не потребуют от нее его передачи».
«А», — сказал Майло.
«Да, это юридическая тарабарщина, но мне нужно определить параметры. Вы ведь не будете это записывать, не так ли?»
Майло улыбнулся. «Не стесняйтесь, обыщите меня. Доктор тоже».
Поррас улыбнулся в ответ. Неловко, совсем не по-товарищески. «Я пас.
Извините, если это звучит как паранойя. Одна вещь, которую я усвоил за четырнадцать лет юридической практики, — это быть осторожным».
«Не виню тебя», — сказал Майло. «Итак, Ирме дали что-то от Мигин Марч и приказали хранить это, пока с ней не случится что-то плохое. Так оно и вышло».
Губы Тони Порраса сжались. «Прежде чем мы продолжим, мне нужно убедиться, что промежуток времени между тем печальным событием и настоящим временем не будет использован против моего клиента».
Майло сказал: «У нее нет причин для беспокойства. Никто не будет винить ее за то, что она испугалась».
«Как и положено», — сказал Поррас. Человек, который всегда говорит последнее слово. «Ладно, тогда я передам материал из своего владения в ваше, после чего обязательство миссис Руис будет выполнено».
Нагнувшись, он расстегнул молнию на сумке и вытащил белую картонную коробку, в которой, вероятно, когда-то лежала свежая пачка бумаги. Схватив коробку обеими руками, он встал, быстро застегнул молнию на сумке, поставил коробку на стол и начал уходить.
Майло спросил: «Советник?»
Женщины обернулись и уставились.
Тони Поррас спросил: «Что?»
«Секундочку». Майло вывел Порраса из кофейни. Мы с женщинами наблюдали через стекло за напряженным разговором на тротуаре.
Один из них сказал: «Адвокаты», как будто это было ругательное слово. Майло, потрепанный по контрасту с идеально собранным видом Порраса, возможно, был бы польщен, если бы его взяли в адвокаты. А может, и нет.
Наконец, Поррас ушел, а Мило вернулся. Он поймал на себе взгляды женщин и напугал их ртом, полным зубов.
«Давайте», — сказал он, надев перчатки и схватив белую коробку. Женщинам: «Надеюсь, дети попадут в хорошие колледжи».
На немаркированном я спросил: «О чем была эта врезка?»
«Я сказал ему, что если то, что он мне дал, имеет отношение к раскрытию дела, его клиентку могут вызвать повесткой для дачи показаний, поэтому было бы лучше, если бы он дал мне ее контактную информацию. Он сказал, что не несет никаких обязательств, и я сказал, что это правда, но все же в интересах всех, чтобы она оставалась доступной.
Он наотрез отказался, я рассказал о двух жертвах, вырубленных в расцвете сил, одна из них была сопутствующим ущербом. Затем о том, как мы были признательны за то, что Руис выступила, что ей не будет угрожать опасность со стороны иммиграционной службы или кого-либо еще, и что я получу это в письменном виде. Письменная часть, казалось, произвела на него впечатление, но лучшее, что я от него вытянул, было то, что он подумает об этом».
Он поднял коробку. Тонкий шуршащий звук, как будто она была полна сухих листьев. «Внутри не так уж много».
Я сказал: «Достаточно, чтобы напугать Ирму Руис».
«Правда», — сказал он. «Это хороший знак, когда свидетели пугаются».
—
Коробка ехала на заднем сиденье «Импалы», надежно пристегнутая ремнем, как заключенный.