Тишина.
Медленно посчитайте до тысячи.
«Это не совсем поведение невиновного человека, Бен».
Ничего.
«А как же твоя семья?» — спросил я. «Клэр и дети».
Никакого ответа.
«Я знаю, что для тебя это был кошмар, но ты себе не помогаешь».
Ничего.
«Ты ведешь себя как дурак», — сказал я, как можно громче, не привлекая внимания Денниса. «Упрямый, как Морленд, но иногда стоит мыслить независимо».
Невольное вздрагивание.
А потом снова каменное лицо.
«Грехи отца», — продолжил я. «Люди уже проводят эту связь».
Его нижняя губа дернулась.
«Вина по ассоциации», — продолжал я. «Вот почему мне пришлось приехать сюда.
Морленд заперт в поместье, потому что Деннис боится того, что люди могут с ним сделать. Мы все заперты. Это стало отвратительно».
Тишина.
«Люди злятся, Бен. Это всего лишь вопрос времени, когда они начнут задаваться вопросом, что он доктор Франкенштейн, что он делает в этой лаборатории. Может быть, ЭннМари и Бетти были его идеей, а не твоей».
Губа отвисла, а затем захлопнулась.
Я дал ему еще несколько минут, затем подошел ближе и заговорил с его левым ухом.
«Если вы действительно так преданны, как выставляетесь, расскажите мне, что произошло. Если вы сами убили Бетти, просто признайте это и дайте им знать, что Морленд не имеет к этому никакого отношения. Если у вас есть другая история, расскажите и ее. Вы не поможете ни себе, ни кому-либо другому таким образом».
Ничего.
«Если только Морленд не имеет к этому никакого отношения», — сказал я.
Никакого движения.
«Может, и так. Все эти ночные прогулки. Бог знает, что он задумал.
Я видел его однажды ночью, в два часа ночи, он нес свою докторскую сумку. Лечил кого? И эти хирургические инструменты были его».
Еще один рывок. Сильнее.
Он резко повернул голову.
«Что?» — спросил я.
Он закрыл рот.
«Он изучает хищников. Возможно, его интерес не ограничивается насекомыми».
Он моргнул быстро и напряженно. Точно так же, как Морленд, когда нервничал.
«Он в этом заодно с тобой, Бен? Он тебя учил — доктор Арука.
Менгеле?»
Половинчатое покачивание головой превратилось в полное.
«Ладно», — сказал я. «Так зачем же так замыкаться?»
Возвращаемся к неподвижности.
«Ты хочешь, чтобы я поверил, что ты сделал это в одиночку. Ладно, я поверю тебе на данный момент. Ничего удивительного, я полагаю, учитывая историю твоей семьи».
Тишина.
«Твоя криминальная история тоже», — добавил я. «Некоторые сексуальные убийцы начинают как подглядывающие. Некоторые из них ищут новые способы справиться со своей импотенцией.
ЭннМари не подвергалась сексуальному проникновению, и я уверен, что Бетти тоже не подвергалась».
Еще больше моргания, словно для того, чтобы наверстать упущенное время.
«Деннис рассказал мне об аресте на Гавайях. Скоро об этом узнают все, включая Клэр и детей. И доктора Билла. Если он еще не узнал».
Он испустил горячий, кислый вздох.
Я заставил себя оставаться рядом.
«Чем еще вы тогда занимались? Вы когда-нибудь ездили на материк, когда были в Гвардии? Посмотреть достопримечательности — может быть, Вашингтон, округ Колумбия?»
Пустой взгляд.
«Подглядывающий Том», — сказал я. «Вивальди на террасе не отменяет этого.
Что бы вы там ни делали, это тоже всплывет, как только они начнут настоящую проверку».
Никакой реакции.
«Я упомянул округ Колумбия, потому что он находится недалеко от места под названием Виггсбург, штат Мэриленд».
Его глаза опустились вниз. Озадаченные? Огорченные? Затем они снова уставились прямо перед собой, такие же неподвижные, как и тогда, когда я вошел.
Я был весь в поту. Привык к серному смраду.
«Самое смешное, Бен, мне до сих пор трудно думать о тебе в таком ключе.
Несмотря на доказательства. Вам на самом деле нравится есть людей? Странно для человека , воспитанного вегетарианцем. Если только в этом и дело.
Он начал тяжело и часто дышать.
«Это твой способ дать Морленду пощечину?»
Он глубоко вдохнул, затаил дыхание. Его руки начали сжиматься и сжиматься, костяшки пальцев стали почти стеклянными. Я отступил назад, но продолжал говорить:
«Мозг, печень. Костный мозг? Как что-то подобное начинается? Когда это началось?»
Он изо всех сил старался сохранять спокойствие.
«Морленд многому вас научил в медицине. Это включало в себя вскрытие?»
Его грудь распухла, а кожа стала такой же серой, как пол камеры.
Затем он остановился.
Успокаивает глаза.
Сочиняет сам.
Еще один медленный счет. До двух тысяч.
Я стоял и смотрел на него.
Он прижал одну руку к грудине.
Его глаза внезапно прояснились.