Несколько осторожных шагов в прохладной глухой тишине, и я перехожу на бег, предвкушая, как после тридцатиминутной пробежки окунусь в живительную прохладу озера.
Как там?
«На конька Иван взглянулИ в котел тотчас нырнул,Тут в другой, там в третий тоже,И такой он стал пригожий,Что ни в сказке не сказать, ни пером не написать!»
Память подбрасывает знакомую с детства сказку, прочитанную мне бабулей по моему же настойчивому требованию не меньше сотни раз.
Пригожести мне и так хватает, а вот взбодриться не помешает!
Сворачиваю с тропинки на прямой спуск к озеру и замираю как вкопанный.
Рваные хлопья сливочного тумана, клубящиеся над поверхностью озера, придают его и без того охренительному виду яркий оттенок сказки.
И, судя по всему, чтобы окончательно дополнить образ, до моих ушей доносится отчётливо различимый плеск воды.
Рыба?
Да здесь в основном мелочь…
Животные?
В голове проносится череда эффектных кадров из роликов на ютубе с удирающими от медведей туристами.
Люди?..
Вернее, один человек. Потому что и по звукам, и по прорисовывающемуся в тумане силуэту я уже отчётливо вижу… женщину?
Ого!
Почему-то при нынешнем стечении временных и природных факторов выглядит это, мягко скажем, зловеще, но и чертовски интригующе!
Отступаю назад, чтобы не вспугнуть предполагаемую утопленницу, вышедшую прогуляться поутру.
Плавное, гипнотизирующее движение в туманной дымке вдоль берега, и передо мной появляется вполне себе живая, абсолютно голая девушка.
Капли воды призывно поблёскивают, подсвечивая её влажную загорелую кожу.
Поднимает руки, собирая длинные, мокрые, распущенные волосы в хвост, и аккуратно их отжимает.
А я потихоньку охреневаю от своей реакции на её большую, покачивающуюся в такт размеренным движениям, грудь.
«Чего я там не видел?!» — непонимающе возмущается мой разум, а вот всё остальное наглядно демонстрирует, что обстановка очень даже располагает: утро, девушка, атмосфера.
Да ну нах!
И чтобы уже точно стряхнуть с себя это русалочье наваждение, я обнаруживаю своё присутствие.
Пугается.
Логично.
Ещё больше сообщает взгляд. Испуг — да, а ещё пустота и безразличие, так смотрят на привлекательных мужчин либо безумно влюблённые женщины, либо зашуганные до такой степени, что даже в опасности реакция на постороннего мужчину попросту отсутствует.
А… нет.
Руки моей утренней русалки вмиг опускаются, оставляя в покое волосы и накрывая обе груди, что только подогревает и так уже бурлящую в моих венах кровь.
Но и этого ей оказывается мало!
Резкий разворот…
Чёрт!
Не сдерживаюсь от присвиста, оценивая круглую «румяную» попу. А когда желание прикоснуться становится просто невыносимым, я принимаю единственно верное решение.
Но сначала…
— Не бойся, русалочка. Не думал, что кого-то здесь застану, — говорю, останавливаясь позади девушки.
До предела напряжённые мышцы.
Не верит.
Наоборот, даже не сомневается, что наврежу. Плечи охватывает мелкая дрожь, кожа идёт мурашками.
Борюсь с желанием обнять её, вдавив в своё ещё не остывшее после бега тело, согреть, успокоить, а потом вновь зажечь и заставить гореть уже ВСЮ, включая эти тусклые, безразличные глаза.
Бл*ть! Опять работа…
Раздражённо расстёгиваю ремень, чем пугаю свою «жертву» ещё больше.
Алекс, у тебя отпуск! Так и отдыхай, твою мать!
Делаю шаг вправо, огибая девчонку так, чтобы ей не был заметен мой восставший фасад.
Ещё несколько шагов по воде, и меня полностью скрывает прохлада озера, умело гасящая лишний запал.
Двадцать минут кролем, и относительная пустота в голове мне будет обеспечена.
Хрен! Навязчивые мысли о русалке берут в осаду мой мозг, даже не думая убираться.
На узкий спуск к озеру она могла прийти только по тропинке, ведущей от нашего дома. От той самой задней двери.
Как?
И это «как» встряхивает меня так, что через минуту я вновь оказываюсь на берегу, мгновенно оценивая обстановку.
Её уже нет!
Маленький, но интенсивный взрыв бешенства!
Что ж вы такие быстрые, когда не нужно?!
Ещё полминуты, чтобы натянуть на мокрое тело свои шмотки и дёрнуть вдогонку за ускользающей беглянкой.
Русалка… С лягушкой однозначно было бы проще! — шумно выпускаю воздух из лёгких, притормаживая уже перед забором.
Она не могла свернуть. Здесь просто некуда!