В этом медленном сне мне единой наградой Всех лежачих камней пересохшая правда.
Мелко тлеет костер... Наконец, я спокоен.
Пыль надежд моих стер я холодной рукою И заснул до утра. А наутро приснилось,
Все, что было вчера, да со мной Не случилось.
1981
(Приводится по рукописи, 1981)
«Оковы тяжкие упали...»
Оковы тяжкие упали Темницы рухнули — и вот Открылись голубые дали Всем, кто кривил в присягах рот.
Октябрьский ветер пел недолго,
Недолго ветер ликовал.
2 Текст песни из репетуара группы «Рок-Сентябрь». Музыка Олега Хакмана.
Церквям — пожар, поэтов — в Волгу И новый царь к кормилу встал.
Он не в короне, а в фуражке Во лбу не бриллиант — звезда И в той метели новой, страшной Волками выли поезда.
Россия, бедная Россия!
Как часто мыс тобой вдвоём Ломаем руки от бессилья И водку пьем...
1981
(Приводится по списку Анастасии Рохлиной)
Окоп
Всю ночь я рыл окоп. Рубил лопатой Тела давно забытых мертвецов Они мне зубы скалили в лицо И я колол их черепа прикладом.
И падал снег. И звезды громко выли.
И никуда спешить не нужно было мне. Улечься поудобнее в могиле Ещё хватало времени вполне.
Ко мне уже слеталось воронье,
Голодные, безумные вороны...
Я медленно считал свои патроны, Последнее сокровище свое
Рассвет лепил бездарнейшую плесень,
И долго полз ко мне безногий день.
Я молча ждал, когда же из-за леса Появится привычная мишень...
Я твёрдо их решил не пропустить Я честно ждал, доверенно и строго,
Но, вот беда, забыв меня спросить,
Они прошли совсем другой дорогой И о колено разломив ружьё,
Я отряхнулся, с плеч сорвал погоны Побрёл домой, разбрасывал патроны, Последнее сокровище своё.
И — как смешно — я не нашёл оконца Где хоть немного ждали бы меня.
А вороны уже клевали солнце Слепое солнце завтрашнего дня.
1981
(Приводится по списку Анастасии Рохлиной)
«Светилась лампочка. И капала вода...»/ Поэтам
Светилась лампочка. И капала вода...
— Оставь, дружок... Рассказывать не нужно. Скажи, дружок, что было просто скучно,
А можно проще — было, как всегда.
Больная кровь текла во мне уныло.
Я засыпал в своей дырявой лодке.
И ночь вливала синие чернила В мою распухшую, ободранную глотку.
Стригите кудри, вздорные поэты!
Довольно глупых сказок про луну.
Луна — не больше, чем фальшивая монета.
Что катится послушно по сукну.
В тех казино, где потными комками Сплелись тела угодливых и лживых.
Ее хозяин — банкомет плешивый С необозримо длинными руками.
Поэты! Как серьёзны ваши лица!
Как вас пленяет звездная краса!
Да это ж я расстреливал небеса,
И мутный свет теперь из дырочек сочится.
Моё ружьё ещё чуть-чуть дрожит.
Свои ошибки нынче я исправил.
Я расстрелял былые миражи,
Воздушных замков купола дырявил.
И слов своих топил я корабли Красивые эсминцы и фрегаты...
Вы не нужны причалом3 той земли,
Что на фанерных лозунгах распята.
Поэты, сколотите себе крест!
Поэтом нынче стыдно называться!
Поэзия сегодня в резервации.
Поэзия сегодня рубит лес.
Иные выжили. Но больно им смотреть,
Как мерзнем мы в нетопленых квартирах.
3 Написание именно таково, не «причалам». Видимо - «в качестве причала».
4 В чистовой рукописи перед этой строкой — зачеркнутая строка: «Поэзия лежит в своих гробах».
5 В год написания стихотворения Башлачёв был распределен на практику в Хабаровск. Перелет Свердловск—Хабаровск занимает как раз примерно семь часов.
Павлины здесь не блещут опахалом Лососей съели. Лотосов не стало.
И тигры здесь не щурят хищный глаз. А я хочу, чтоб в кровь мое...
Разбил нечаянно упавший ананас.
Идет-бредет шатающийся пленник, Вчера, сегодня, завтра и всегда. ...Тупой удар в дверях Аэрофлота
И не несет с собою избавленья Угрюмый голос: «Вам теперь куда?»
1981
(Приводится по рукописи)
«Гаснут восковые свечи...»
Гаснут восковые свечи.
За окном белым-бело...
Это мне январский вечер Выбелил оконное стекло.
Встану у замёрзшего окна И в узоре чистых линий Нынче мне особенно счастливой Видится далёкая страна.
Прячутся в еловых лапах Замки необычной красоты, Кавалеры в новых шляпах,
Парки и летящие мосты.
По мостам бегут кареты Мимо ледяных дворцов.
Там, среди цветов и света.
Кружится твое лицо.
Кружится там синий снег.