натов, от великосветского салона — к социал-демократии,
от К. Маркса — к Л. Толстому, из семинария по класси
ческой филологии, где вдохновенно плакал о разлуке
Гектора с Андромахой поэт и ученый Ф. Ф. З е л и н с к и й , —
в деревенскую избу, на пашню. А далее — женитьба на
крестьянке и безвременная смерть...
«Типично русская натура» — не то досадуя, не то
402
любовно восхищаясь, сказал мне однажды о Семенове
Зелинский, у которого покойный поэт работал недолю,
но упорно, увлеченный своим блестящим руководителем...
Насколько Семенов разбрасывался, не останавливаясь
ни на чем и жадно вбирая острые и яркие впечатления
жизни, настолько Блок был методичен в своей работе и,
я сказал бы — в своих исканьях.
Но вдвоем они дополняли друг друга каким-то неуло
вимым духовным сродством, своего «лица необщим выра
женьем» 3, резко выделяясь из студенческой массы.
С прирожденно-державным взглядом «сероглазого ко
роля» 4, с прекрасными вьющимися волосами, задумчи
вый и медлительно важный, Блок был что Аполлон —
в ловко сшитом мундире русского студента; а рядом
с ним — стремительный Меркурий, гордо несущий поро
дистую темнокудрую г о л о в у , — Меркурий по свойственной
ему лукавой насмешливости, в подражание маскирован
ному Фебу решивший тоже п о щ е г о л я т ь , — изумляя «кол
лег» и поддразнивая « т о в а р и щ е й » , — в изящной новень
кой тужурке «царского сукна»...
Но веселого вестника богов не спасла его окрыленная
напевами душа: он затонул в пучине российской трясины,
привлеченный обманчивой красотою ее болотных цветов;
но и утопая, не изменил себе — дал смертным последнее
представленье из жизни никчемных русских интеллиген
тов, обернувшись на прощанье не то «народником», не
то «толстовцем»...
А величавый Аполлон пошел дальше по цветущей
земле с золотою кифарой за стройными плечами, и
Несколько занес нам песен райских,
Чтоб, возмутив бескрылое желанье
В нас, чадах праха, после улететь... 5
В 1905 году Блок был уже определившимся певцом
Прекрасной Дамы, которая пришла из романтически-за
думчивых далей, от нездешних берегов поэзии Жуковско
го, Тютчева и Вл. Соловьева.
Но, всегда сдержанно-гордый и замкнутый, он был
поэтом для друзей, а для товарищей по университету
лишь «студентом Блоком»; даже в тесном кругу филоло
гов-словесников его мало кто знал как поэта, а многие
из «знавших» были враждебны.
Помню, как один из печальников горя народного воз
мущался Блоком:
403
— Помилуйте, Блок оскорбляет русскую женщину!
Он пишет, что «в сердце каждой девушки — альков» 6.
Хриплый баритон сурового цензора звучал убежденно,
речь дышала искренним негодованием.
Блок добросовестно работал у всех профессоров сла
вяно-русского отделения, согласно «Правилам о зачетах»,
но особое внимание уделял двум: А. И. Соболевскому и
И. А. Шляпкину.
А. И. Соболевский читал в наши годы ряд разнооб
разных курсов: «русский исторический синтаксис»,
«древнецерковнославянский язык», «история русского язы
ка», «русская диалектология», «славяно-русская палеог
рафия»; кроме того, он вел на дому и в университете
практические занятия по летописи, обнаруживая порази
тельную начитанность в области древних памятников и
увлекая нас блестящим остроумием своих конъектур
при анализе летописного текста.
Соболевский не терпел «налетчиков» — случайных по
сетителей — и расправлялся с ними на лекциях круто и
не стесняясь; но зато около него всегда группировалось
двадцать—двадцать пять человек, работой которых Алек
сей Иванович руководил внимательно и любовно и ос
тавил по себе благодарную память. Каждый участник его
семинария обязан был представить реферат на одну из
многочисленных тем, которые Соболевский раздавал в
начале з а н я т и й , — по анализу языка. Докладчик сменял
докладчика: от «Супральской рукописи» мы переходили к
«языку Ал. Толстого», от «стиля и языка К. Рылеева»
к такому же разбору «Жития протопопа Аввакума».
Блок остановился на теме «язык Александрии русских
хронографов» и выполнил свою работу с присущей ему
отчетливостью: скупой на похвалы и крайне требователь
ный Соболевский признал труд Блока превосходным 7.
...И. А. Шляпкин умер в лютые годы военного без
временья.
Будущий историк б. императорского Санкт-Петербург
ского университета, так же как историк русской литера