— Зачем разбивать машину? — удивленно спросил Дин, а остальные закивали головой.
— Затем, чтобы проверить системы безопасности автомобиля, я же говорил. Вдруг настоящие люди на таком автомобиле куда–то врежутся? Должны срабатывать специальные подушки и все такое.
— Понятно. Ты думаешь, и для метел такое устраивают? — возбужденно спросил Симус.
— А в этом году «Нимбус» специально поменяли дату проведения теста, чтобы мы с отцом опять могли поучаствовать. Кстати, новая «2000» намного удобнее той же «1700», а о скорости даже говорить не надо! — выдал Малфой за столом Слизерина.
— Ну, судя по Малфою… — протянул Саша, и компания за столом Гриффиндора громко расхохоталась.
— Здесь вообще–то люди едят, — раздался за спинами парней голос Гермионы.
— Приятного аппетита, солнышко, — моментально отреагировал Александр.
— Спасибо, я уже поела. Я хочу сказать, что вы мешаете другим.
— Поверь, котик, если бы мы кому–то мешали, нам бы уже сообщили. Не решай за людей, что им нравится, а что — нет. Иначе рискуешь попасть во вторую категорию. Кстати, ты уже готова к первому уроку полетов? Что об этом в книжках пишут?
Гермиона чуть не задохнулась от возмущения и чуть ли не бегом бросилась из Большого Зала.
— Куда это она? — удивился Рон.
— Наверное, рванула в библиотеку искать книжки о полетах, — пожал плечами Саша, — Ну и фиг с ней, так даже спокойнее.
И впрямь, под вечер Гермиона вернулась в гостиную Гриффиндора с книгой «История квиддича» и принялась зачитывать из нее советы и подсказки начинающим летать. Впрочем, слушал ее только Невилл, а братья–близнецы Рона, Фред и Джордж, громко расхохотались в дальнем углу гостиной.
Александр почти все выходные провел либо в спальне за чтением снотворной книжки «Магические отвары и зелья», либо на квиддичном поле. Тренировки команд пока не начались, поэтому там никого не было и поле оказалось в практически полном Сашином распоряжении. В воскресенье за парнем увязался Рон: очень уж рыжему было интересно, что, кроме обожаемого квиддича относится к спорту. Он даже рискнул пробежать пару кружочков, после чего свалился на траву и принялся страдать.
— Гарри, как ты можешь так долго бежать? Я задыхаюсь уже, — простонал Рон, когда мальчики шли обратно в замок.
— Ну, во–первых, ты неправильно дышишь, — сказал Саша, — а дыханию при беге нужно уделять большое внимание. Во–вторых, ты просто никогда этим всерьез не занимался. Если заниматься каждый день, то задыхаться ты не будешь. В-третьих, ты разговариваешь на ходу, а этого делать категорически нельзя.
— А ты каждый день так бегаешь?
— Ну, не прям так. Немного меньше, просто сегодня выходной.
— А с тобой можно? — осторожно спросил Рон.
— Без проблем. Подъем завтра в шесть.
— Во сколько? — опешил рыжий.
— А по–другому никак. В семь уже просыпаться все начинают, а Перси настаивал, чтобы мои тренировки остались незамеченными для народонаселения замка.
Рон вздохнул и согласился.
Вечером понедельника ажиотаж достиг своего апогея. Малфой успел утомить бесконечными рассказами почти всех своих однокурсников, поэтому слушали его только Крэбб, Гойл и какая–то грубоватая девица. Гермиона тоже успела всех достать, но никто так и не решился сказать ей об этом прямо. Скорее всего, это было связано с тем, что Саша и Рон в гостиной не появлялись.
Перед сном мальчики затеяли обсуждение в спальне. Симус не хуже Малфоя вещал о детстве, практически полностью прошедшем верхом на метле. Рон три раза повторил историю о том, как стащил у старшего брата Чарли метлу и чуть не столкнулся с дельтапланом. Невилл вздыхал: строгая, но горячо любимая бабуля запрещала ему даже думать о полетах, поэтому даже детской метлы у ребенка не было. Дин зачем–то вспомнил о футбольной команде, в которой играл в маггловской школе. А Саша…
Саша лежал на кровати, заложив руки за голову, и вспоминал свои полеты на маленькой детской метелке по дому Джеймса и Лили. «А ведь если бы не долбанный Волди, я бы мог как и Симус, провести все детство верхом на метле, — подумал парень, — хотя, если бы Лили и Джеймс остались живы, это бы значило, что я в корне исправил все ошибки и вернулся бы домой. Ни Хогвартса, ни метел. Красота. Или не очень?» Саша сомневался в себе. Ему не давал покоя вопрос Шляпы: «А намного ли легче и лучше оказался твой вариант развития событий?» Да, он не прощелкал письмо. Эту ошибку он помнил точно, парень еще хохотал постоянно над этим моментом в кино: «Зай, ну и олень твой этот Гарри! Не додумался письмо заныкать!» Теперь Саше казалось, что это, во–первых, не самая критическая ошибка, а во–вторых, что его путь действительно оказался сложнее. «Может я еще где–то умудрился набокопорить? — засомневался парень и тут же отбросил эту мысль, — ай, пофигу, сравнивать все равно не с чем».