Звучит согласованный с Птолемеем сигнал трубы. Теперь македоняне наступают сверху и снизу, из долины. Неожиданность и быстрота, несомненный полководческий дар Александра снова играют решающую роль: когда персы увидели, что неприятель зашел к ним в тыл, началась паника. Ариобарзану с несколькими сотнями всадников удается прорваться к Персеполю. Однако отцы города закрыли перед сатрапом ворота. Они уже знали о победе Александра, и им показалось, что разумнее иметь дело с победителем, а не с побежденным. И здесь предательство было лишь вопросом времени.
Победитель не замедлил явиться и был беспрепятственно пропущен в город. То, что произошло в следующие недели, заставило правителей Персеполя усомниться в том, правильно ли они поступили, закрыв ворота перед Ариобарзаном, потому что оборона города, вероятно, имела бы менее катастрофические последствия, чем его сдача.
Двигаясь со стороны гор, Александр пересек цветущую равнину Марв-и-Дешт, и в сиянии восходящего солнца его взору предстала огромная, укрепленная двойным кольцом стены терраса, скальная платформа, на которой возвышались дворцы, своим великолепием превосходившие все, что он видел в Вавилоне и Сузах, затмившие даже Акрополь, который он однажды посетил. Уходящие в небо колонны, яркий блеск красок, величественность сооружения — все это заставило его замереть.
Впечатление могущества усилилось, когда он в тот же день поднялся по двухпролетной монументальной лестнице… на коне: сто ступеней были расположены таким образом, что всадник мог удобно по ним передвигаться. Он передал Буцефала конюху, прошел через ворота Всех стран с их крылатыми чудовищами и капителями в виде быков, пересек широкую площадь и остановился перед настоящим архитектурным чудом — тронным залом, называемым Ападана. Лестницы и стены были украшены рельефными фризами с изображением «бессмертных» (царских телохранителей) и сцен борьбы между львом, символом бога солнца, и быком, который воплощал силы тьмы. Один раз в году (так сообщили Александру) в Персеполь приходили посланцы всех подчиненных народов — их было двадцать три — и платили властителю дань.
На главном рельефе все они были легко узнаваемы, изображенные в своей национальной одежде и с тем, что принесли или привели: парфяне с верблюдом, египтяне со своими быками, скифы в остроконечных шапках с — конями, эфиопы — со слоновыми бивнями и жирафом, индийцы — корзинами на плечах, лидийцы — с пурпурным материалом, ассирийцы — с зубрами, сомалийцы с баранами, арахозийцы — с серебряными чашами, арабы — с благовониями. Вдруг послышались громкие возгласы удивления: македоняне узнали на фризе… себя в полном боевом вооружении, переданном во всех подробностях. В веренице данников были также и греки: они несли шерсть.
Между тем бематисты шагами измерили Ападану, периметр которой равнялся 112 метрам (согласно современной метрической системе). Они насчитали 72 колонны высотой 18 метров каждая, которые держали перекрытия из кедровых балок. Соседний дворец Дария представлял собой в плане квадрат 45 на 45 метров и был украшен 100 колоннами. Весь ансамбль с тронным залом, дворцом Дария, дворцом Ксеркса, Стоколонным залом, трипилоном, святилищем, сокровищницей, жилым помещением для служителей, дворцовой кухней, библиотекой, гаремом, конюшней и казармами был «вписан» в квадрат со стороной, равной 400 метрам. Считал ли Александр увиденное прекрасным с точки зрения греческих канонов: благородным в пропорциях, гармоничным по композиции, эстетически совершенным? Или все это было для него лишь помпезным, гигантским, монументальным сооружением? Этот македонянин обладал утонченным пониманием искусства. Его симпатии в первую очередь принадлежали храму Артемиды в Эфесе, храму Афины в Приене (который он открывал), Парфенону, храму Зевса в Олимпии.
Тем не менее архитекторы и инженеры придворного лагеря испытали удивление и растерянность при мысли о той технике, которую должны были использовать персы на строительстве Ападаны — она и сегодня вызывает восхищение специалистов. Двадцатипятиметровой высоты потолок зала является самой сложной и дорогостоящей конструкцией, которая когда-либо была возведена на Востоке. Чтобы нести груз в 85 тонн, потребовалось изобрести седловидную капитель, на которой лежала трехчастная балка, что также явилось новым принципом, потому что даже самые могучие кедры не могли служить самостоятельными несущими балками нужной высоты и ширины. Итак, на. седловидную капитель клали три балки шириной 0,7 метра и высотой 1,04 метра каждая. На практике это означало следующее (здесь мы используем исследования Лео Трюмпельмана): для каждой отдельной несущей балки тронного зала нужно было найти примерно 400-летний кедр, свалить его, неимоверными усилиями подтащить к строительной площадке, и «все это тогда, когда уже давно были разграблены леса Ливана и Таврии для потребностей людей того времени». Уничтожение окружающей среды имеет 2300-летнюю историю. Ничто не ново под луной — это знал пророк Соломон.