Глава 16.(Алена Андреева) Angelus Domini
Пышная дама, ярко одетая и откровенно покачивающая задом, торжественно вошла в зал, игриво теребя завязки капора. Все мужчины с интересом уставились на нее, только Диана демонстративно сидела спиной, не поворачиваясь на шум, но особа не спешила с рассказом…
– Что с ней? – сходу налетел Росланг. – Жива? В каких условиях содержат? – Линдси, с которого сорвали головной убор, прекратил кривляться и серьезно доложил:
– Комнатка мелкая, три на два, спала на нерасправленной кровати под двумя плащами. Синяк на лице – след от камня, или типа того: упала при падении. Побоев нет. Чуть не порезалась – орала: «Не выйду за Лизарда!» – Линдси ухмыльнулся, глядя на переваривающего информацию храмовника, и издевательски продолжил. – Можно красть и к настоящему жениху везти. Только как клетку распотрошить под носом у хозяина?
Алан только рукой махнул, подсаживаясь обратно к столу, и, снова хватаясь за перо. Размашистая длинная подпись подсыхала, присыпанная мелким песком.
– И давно в ордене учат письма подделывать? – Харди сильно сомневался, что такой документ их не подведет.
– Берите, читайте. – Со злостью, Росланг сунул им бумагу под нос.
– Да, чего мне, жить надоело?! – Линдси, знавший буквы с ранних лет, предпочитал долгие лета, при условии отсутствия носа в чужих письмах. Храмовник достал кольцо с цепочки на шее, и припечатал, пока горячо.
– А написано там, что я, рыцарь древнего ордена, властью, данной мне, требую начать сбор партизанских отрядов в лесах у города. С вечера и во время свадьбы, огни жечь, телеги смоляные подкатить. В бой не вступать. Орать громко. К полудню скрыться в лесах, а позже, разрозненными группами тайно, двинуться в Выселаг, по дороге собирая всех пригодных к мечу и вилам. Война. – Маленькая бумажка, скрученная в цилиндр, отправилась в жестяную капсулу на черной вороновой лапе. – Лети спокойно, Рохан, сбивают только голубей. А ты птичка умная, ты доберешься. – Алан погладил косящего черным взглядом, будто все понимает, питомца по пернатому затылку и хлопнул по столу, призывая взлететь.
***
Окруженный город содрогался от уличных плясок и радостных песен, иногда слышались особо похабные частушки. Ночные гуляния подкреплялись островками с бесплатным мясом, элем и сладостями. Циркачи устроили представление на центральной площади под окнами дворца, выдыхая огонь и подкидывая в воздух разноцветные шары, они привлекли к стенам замка большую толпу горожан, веселящихся, несмотря на перекрытые ворота города. Люди пришли со слюдяными лампами, где в полупрозрачном колпаке плясал огонек фитиля. Со стороны смотрелось, будто добрая сотня ярких мотыльков готовится к волшебному полету. Но вся эта чепуха и романтика мало волновали Вульфа Шеллерта, поглядывавшего в распахнутое окно, в то время, как дописывал очередное письмо.
Можно было дать задание распорядителю, но не было доверия. Мерзавец пропах фальшью. В этом городе сложно было удержать власть, рассчитывая лишь на жестокость и страх. Хотелось контролировать все самому, только не хватало ни рук, ни головы. Закончив с планом рассадки знати и с очередным приглашением на вечернее торжество, Шеллерт откинулся в кресле и поместил оба сапога на стол. Его не покидало ощущение, что все, что он сейчас делает, от безобразного разгула на улице, до распоряжений о свадьбе – дело абсолютно пустое.