Опоенную принцессу подвезли вплотную к дверям восточного придела. Стража окружила карету, отстреливаясь от преследователей. Трое передали девушку встречающему в дверях мужчине в черном шлеме. Он втащил бессознательное тело на руках и положил у стены.
– Макей, воды принеси. – Потребовал человек, не поднимая глухого забрала. Трент ушел к лампаде, зажигая венчальный огонь. Из-под плаща незнакомца показался камзол с вышитым черным шелком по черной ткани вороном. Засов опустился сразу после спрыгнувшего с порога в гущу битвы мальчишки. Под нос бессознательной что-то подсунули. Гвинелан дернулась, вдохнув. Жуткая гадость, ударила в нос, словно раскаленная спица. Голова нещадно болела, одурманенное сознание слабо поспевало за рефлексами.
Мужчина, торопясь, крепко подхватил принцессу и поднес к алтарной. Несмотря на конец ночи, стеклянная бесформенная стена светилась. В ней, словно сотканный из света, появился человек в белой круглой шапочке. Черты лица размывались в струях застывшей чуть зеленоватой толщи. Гвен удивленно уставилась на него, не очень осознавая, где она, и, что происходит. Дурман мутил. Ее больше всего интересовало, это человек за стеклом, или свет в самом стекле – настолько его голос и жесты были не свойственны обычному существу. Монах мигнул, погас, затем снова появился во весь рост.
– Приветствую вас в Кафедральном Императорском соборе Кастел-де-Мариа. – Гулко и издали послышались величественные слова, словно падая, как камни на головы посетителей с неба. – Мы собрались сегодня здесь, чтобы сочетать законным браком этого мужчину и эту женщину. Присядьте на колено. Свидетель присутствует.
Гвен осталась стоять, с непониманием смотря, как мужчина в черном встает на одно колено. Ее поддерживал Трент. Голова не могла понять, сон это, или какая-то ненормальная явь.
– Кто?.. – шепотом, пыталась спросить менталиста девушка, но, теряя сознание, снова замолкала. Трент давал ей под нос пузырек с резко пахнущей смесью. Принцесса вздрагивала и снова стояла, шатаясь, пару мгновений.
– …Gloria Patri, et Filio, et Spiritui Sancto… (Слава Отцу и Сыну и Святому Духу), – читал молитву священник. В двери отчаянно ломились, пытаясь их то ли изрубить, то ли взорвать. Отдаленно слышался звук подъезжающих карет и звона мечей. Взлом собора временно прекратили. За стенами шла битва.
– Шеллерт удержит нападающих? – спросил Трент. Человек в черном кивнул.
– …benedicta tu in mulieribus, et benedictus fructus ventris tui, Iesus. Sancta Maria, Mater Dei, ora pro nobis peccatoribus, nunc et in hora mortis nostrae. Amen. (благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего Иисус. Святая Мария, Матерь Божия, молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей. Аминь). – Продолжал священник, как ни в чем ни бывало. Гвен видела только руку с синей татуировкой глаза в ладони, и снова тьму. Черного рыцаря во тьме и снова тьму. Периодически к ее носу прикладывали остро пахнущий пузырек, и девушка возвращалась к реальности.
– Согласна ли ты, дева Гвендолин Эдна Риада Ровена Уэйленд Алоиза Трюдор, принцесса Альбийская, выйти замуж за этого мужчину?.. – вопрос повис в тишине. Гвен, еще раз вдохнув из пузырька, ошарашенным взглядом обвела зал собора.
Принцесса вздрогнула, вырвала руку у Трента, шатаясь, недовольно посмотрела на него, взгляд плохо фокусировался. Она запахнула плащ, вдруг осознав, что продрогла до костей в чертовом шелке. До Гвен, с трудом, доходил вопрос. Нужно было что-то ответить… все отчаянно плыло. Голова закружилась с новой силой. Чуть не упавшую, ее подхватил человек в черном.
– Согласна ли ты выйти за этого мужчину замуж? – повторил священник, благостно взирая на нее. Гвен, загипнотизированная взглядом голубых глаз светящегося священнослужителя, словно немного пришла в себя. Она, сама начиная светиться в коконе своей защиты, повернулась к застывшему в молчании мужчине, что не давал ей упасть и придерживал обеими руками, и сняла шлем. Неизвестный покорно склонил голову.
– Да, я согласна… – прошептала Гвен, ошарашено рассматривая вспотевшее лицо Алана. Его волнистые коричнево-черные волосы были растрепаны и прилипли к вискам. Коснувшись тонким белым от слабости пальцем его щеки, девушка снова потеряла сознание…
– Очнись! – Храмовник тряс полулежащую Гвинелан и растирал щеки жуткой смесью из пузырька. Неизвестно, сколько времени прошло. Лицо горело, сознание измученной не хотело возвращаться. – Очнись! Нужно только выпить вот это… – девушка дернулась, осознавая кровь, горячей струей текущую по запястью, лежащему на чем-то теплом. Ее рука была перемотана черной тканью с рукой храмовника.