– Молодец, девка! – Одобрительным шепотом сказал рыцарь, поглядывая на черные босые ноги, выглядывающие из-под грязной ночной рубахи и халата, порванного на благие нужды заботы о раненых…
– Молодец, девка… – с угрожающим сарказмом, напоминающим по интонации стук падающей могильной плиты, подтвердил дядя, появившись из-за спины. – Позвольте представить вам мою племянницу Гвинелан.
Подкопщик секунду осознавал свою ошибку, затем, склонился на одно колено, приветствуя особу королевской крови, и, напрочь игнорируя ее дядю.
– Рыцарь духовного ордена Ливьеров, Алан Росланг, к вашим услугам. — Гвен, живущая в замке, как под арестом, ни разу не получала такого приветствия и немного удивилась. Сделав робкий неуверенный книксен, она подняла взгляд на дядю, тот был зол и черен лицом от гнева, не хуже разукрашенного путника.
– А теперь пошла вон, в свои покои! – рявкнул родственник и повернулся к рыцарю.
– Напротив, все это непосредственно касается ее. – Сказал Росланг, поднимаясь с колен и не очень-то выказывая уважение хозяину замка. – Мы окружены. Если вы, миледи, планируете предпринять рискованное путешествие в крепость Цевейг, то нам нужно выдвигаться в самое ближайшее время.
– Я со… – Гвен не успела высказать свое всестороннее согласие, как дядя стукнул огромным кулаком в деревянную дверь. Звук вышел громкий и глухой, как бреханье старого пса.
– Здесь я решаю! – пробасил дядя Трюдор и ушел, давая всем время привести себя в надлежащий порядок и подойти на утреннее совещание.
Глава 4 (Алена Андреева)
Полчаса прошли, как во сне. Смесь эмоций: страх окруживших город врагов, предвкушение опасного путешествия, стыд от своих грязных ног и волнение, подкатывающее к горлу комком втискивающегося в напряженные легкие воздуха. Волнение от предстоящих перемен, от странного рыцаря, который выказал ей так много почтения и вызвал гнев дяди. Почему-то, Гвинелан волновалась за него, а вдруг ее злопамятный и мстительный родственник обманом что-нибудь сделает этому человеку? Странная встреча ̶ секунда за секундой повторилась в ее голове. Девушка вздохнула, успокаиваясь: рыцарь, не побоявшийся пройти сквозь окружение и вынести раненого, знающий тайный ход и рисковавший целым городом, ради коня… вряд ли, он боится ее дядю. За его плечами сила намного больше. Либо в его плечах.
Новая девка была отвратительна. Вода в тазу обжигала до слез, а ноги ей служанка натерла, наверное, до самых дыр. Гвинелан молча снесла все эти издевательства, закусив губу. Она считала, что очень виновата в смерти ни в чем не повинных людей из-за ночного гадания. Завтра, или даже сегодня, этот замок останется навсегда в прошлом, и эта подосланная тварь ̶ тоже.
̶ Надо вещи собрать по-другому. ̶ Строго приказала бесправная хозяйка.
̶ Вещи собирать не нужно. Все сундуки давно готовы. ̶ Русая наглая бестия села напротив и стала смотреть в упор, как охранница на заключенную.
̶ Мы сейчас отправимся в путь. Нужно только два-три платья, смена белья и немного еды у кухарки.
̶ Вы никуда не поедете. Распоряжений не поступало, госп-жа! ̶ Последнее слово прислуга выплюнула с презрением и взяла в руки шелковую бечеву с кистями, которой подвязывался балдахин на постели. Гвен проследила этот жест, и он ее разозлил.
– Ты смеешь мне угрожать, дрянь?! – ножны опустели, а не ожидавшая подвоха, девка была прижата к стенке, вместе со своей веревкой, почти как она сама давеча, нож подрагивал в нервной руке, но зато смотрел прямо в сторону горла, почти касаясь желтоватой грубой кожи в пупырышках. – Пойди и выясни насчет распоряжений, и брысь на кухню!
Суровое выражение на лице девки сменилось сначала страхом, затем молчаливым уважением к врагу. «Она меня задушит во сне» – Гвен поняла это с точностью, а пока, служанка решила выполнить то, чего от нее требовали, может, вспомнив, что перед ней будущая королева, а может, потому, что дядьку любила не больше. Либо сделать вид, что выполняет.
Как только дверь закрылась за ее спиной, и раздался звук подставленной под створку каменной скамьи, Гвинелан кинулась к комоду. Два самых простых платья на частых пуговках нашлись в верхнем ящике: коричневый крашеный лен, узкие рукава, воротник, как у прислуги – стойка с палец высотой под самым горлом. Третье платье взяла, на секунду задержав дыхание: глубоко в самом верхнем углу лежал тугой сверток из пергамента и рогожки, в нем до лучшего дня был спрятан самый дорогой сердцу наряд. Принцесса не дала его просто убрать со всеми