– Это все, что мы могли сделать в создавшихся условиях, – прошипел управляющий, кривя рот от боли. – Пятеро лично моих людей и еще двое из владения принца. Вооруженные мечами и кинжалами. К сожалению, без доспеха.
– Благодарю, почтенный, – рыцарь поклонился управляющему, выказав уважение, не свойственное для стариков пришлой расы. Лэнрих поклонился еще раз. – Будьте аккуратны с принцем. – Совсем тихим шепотом сказал он в самое ухо. И уже громче, – я не могу пойти с вами, в связи с… неожиданной травмой… но вы всегда можете положиться. В замке есть ваш человек.
Через пару минут двое крепких ребят в полном обмундировании принесли подносы с готовыми бутербродами и кувшин молодого вина.
– Ужин для самого смелого отряда! – радостно воскликнул Дивэйн, спускаясь вразвалочку по ступеням, и, на ходу надевая перчатки.
– Благодарю. – Ответствовал храмовник и поставил ладонь вертикально, – у меня пост. Гвэн с аппетитом оглядела буквально сочащиеся жиром бутерброды, кусочки ветчины, спускающиеся толстыми ломтями, зеленый лист салата и хрустящие корочки белого хлеба, сглотнула и поняла, что ее слишком тошнит от пережитого волнения, чтобы спокойно это съесть.
– Благодарю, – кивнула она и взяла бутерброд, намереваясь спрятать в рукав плаща.
– Сестрица! – Дивэйн подлетел, как ошпаренный, и весьма невежливым движением шлепнул ее по рукам. – Тебе не полезна такая пища. Подумай о своей фигуре. У тебя свадьба на носу!
На глаза навернулись предательские слезы, взгляд проследил за бутербродом, прокатившимся по полу кузни и схваченным рыжим одноухим псом. Храмовник, серой беззвучной тенью возникший рядом, взял ее за руку.
– Благодарю, брат. Что с моим раненым другом?
– О нем уже позаботились. – Старший сын Трюдора, с черными, как смоль, волосами и бородой, крепкий и молодой, в этот момент, как никогда, показался Гвэн похожим на отца. Не внешними признаками, нет. Седой обрюзгший старик и в молодости так выглядеть не мог. Но, чем-то совсем другим, внутренним. Черной хитрой искоркой в глазах, или самоуверенной улыбкой.
– Очень хорошо, надеюсь, что он дождется нас. – Глухим голосом ответил Росланг и повел Гвинелан к воротам подземного хода, ведущего через залив. Дожевывая на ходу, и, хватая сумки, за ним поплелись слуги, ставшие частью отряда. Последним, оглядываясь с дьявольской ухмылкой, выходил Дивэйн.
– Лэнриха повесить, дядю не оповещать, ждать нас к вечеру, – скомандовал принц подбежавшему кузнецу. – И, сделайте обвал хода.
Глава 6. (Алена Андреева)
Каменистая тропа была шириной в шесть локтей и вела из тайного прохода вниз к причалу. Дивэйн утверждал, что там стоит только дядькин старый дромон, с днищем, плоским, как горб кухарки, в девять пар весел и без припасов. Но храмовник имел другие сведения от Лэнриха, поэтому, молча и уверенно, вел отряд, не возражая, но и не принимая всерьез слов увязавшегося за ним королевского родственника.
Рыжий пес, отчаянно хромал слева от Гвэн, отплачивая за случайную еду полной преданностью своего большого сердца. Девушка украдкой погладила животное, отговаривая пускаться в сложный путь. Но дверь на противовесах давно захлопнулась за ними, отрезая обратную дорогу. Кузен подмигнул, намекая, что вход работает иначе и не здесь. Но девушке в замке делать было абсолютно нечего, поэтому, она рывком повернулась и зашагала вперед. А кривое ухо пса рядом подпрыгивало в такт быстрой поступи, добавляя упрямому зверю теплого очарования, а ей уверенности.
Справа шел храмовник. Пару раз ее пребольно задело ножнами меча. Рыцарь шел, не обращая внимания, и не высказывая извинений. Гвинелан украдкой оглядела его: спутанные волнистые давно не мытые и не чесанные черные волосы с легким древесным оттенком, выжженные многодневными походами под палящим солнцем, пара серебряных волосков на висках, говорили не о возрасте, а скорее о трудном и опасном образе жизни. Храмовник казался девушке высоким и жилистым, когда хмурым взглядом осматривал тропу с каменистого обрыва и с серьезным лицом, сжав губы, поглядел на ее обувь. Хотя, по сравнению с другими воинами, его рост был средним. Просто гордая стать и спрятанная в теле сила воина давали о себе знать. Он был похож на лесного кота – воины замка казались на его фоне неуклюжими вытесанными из дерева прямоугольными куклами. Но что-то неуловимое усталое было во всей его природе, будто за свой срок он измотался в разы больше остальных. Несмотря на силу и выносливость, воин казался измученным и изможденным.