Катя сидела, боясь дышать. Исторический момент ее жизни казался каким-то нереальным. Предложение ей не было сделано, но обсуждалось, на полном серьезе, с ее матерью. Мать молчала, сверля будущего зятя неприязненным взглядом. Придраться, фактически, было не к чему. Родне нужно время. Свадьба летом. Обвенчаться в ближайшее время. Но что-то не так.
– Вас не обвенчают без свидетельства о браке. – Сказала она, приподняв бровь. Черную бровь из-под черных очков. Вид победителя испортил ей Макс.
– Я уже договорился. Вы хотите присутствовать? Надо ехать. Вы, вероятно, не часто ходите в вашу церковь. В тридцати километрах от города. Сначала на машине, потом пересесть на теплоход и еще пешком. Я не уверен, что смогу организовать дорогу, при нынешней проходимости. Снег…
– Я в курсе, где находится церковь, и не намерена там присутствовать. – Отрезала мать, уверенность в несерьезности намерений таяла. Какую цель преследует мужчина? – Я отпущу дочь жить у вас, только получив свидетельство о венчании на руки. Проживать здесь вы не будете точно.
– Это и не входило в мои планы. Про свидетельство я понял. – Максим встал, с чувством выполненного долга, и стал одеваться.
– А как же ужин? – Катя вскочила, словно очнувшись. – Шарлотка как раз еще теплая. И картошка…
– Катенька, я себя не очень хорошо чувствую. Если честно. – Мужчина, не стесняясь, под сверлящим взглядом матери, поцеловал Катерину в висок и, извинившись, ушел. Бутылка вина осталась на столе.
– Недорогое. Грузинское. – Поморщилась мать.
– Да ты бы придралась к любому! – Катя ушла в свою комнату, утащив вазу с розой. В ее голове мелькнула мысль – подобрать остальные цветы и замотать в букет обратно. Но, представив, как она будет копаться под чужой машиной и притащит поломанные цветы перед мамой, пытаясь объяснить, с какой помойки они, (с Максом?), их достали… Катя закатила глаза, мысленно извиняясь перед невинно замерзающими душами поломанных роз, и открыла камеру в телефоне. Цветы ей дарили так редко, что щемящее грудную клетку изнутри сердце потеплело от нежности.
«Он мне предложение сделал и маме сказал!» – отправила Ольге.
«Выйди замуж» – коротко и емко ответила подруга. Нет бы, порадовалась, зараза!
Алена Андреева Глава 7 Стремительность
Если не делать ничего плохого,
Никому не сказать плохого слова
— Наверно, будут любить; наверно, будут уважать.
И, вероятно, будут брать за хвост и провожать.
Да, алгоритм прост, и он является основой.
Круто, замечательно, и, в целом, просто клёво!..
Эй, зачем мы лезем из кожи?
В ней довольно удобно!
А мы с тобою похожи!
И, вроде бы, оба свободны…
(Фрагмент песни группы АнимациЯ)
С памятного вечера прошло три дня. Катя, со свойственным ей пессимизмом, решила, что этим дело и кончится. Макс у ее порога больше не появлялся, на работе они почти не виделись. Мужчина демонстративно говорил ей «Здравствуйте» и утыкался в монитор. Отсутствие у него машины было поводом никого не ждать вечером, в частности, Катерину, которой каждый раз грезилось, что пойдет она сейчас запирать двери, и, как страстный вихрь, снова накинется-набросится на нее с поцелуями ее «жаних».
Офис жил своей бурной жизнью, не замечая страданий самопровозглашенной Юноны. С одной стороны, все так, как и предупреждал Макс: в контору привезли образцы потолков, девушку заставили зубрить брошюры и показали, как пробивать в 1С; на стене разместились комплектующие: от уплотнительных колец, до подключенных светильников. Толпу молодых людей загнали в актовый зал. Выяснилось, что в коллективе пополнение – два Сани и Вовчик – новые менеджеры, Георгий – прораб, по вопросам индивидуальных проектов ремонта, а Таня с Соней – новые отделочники. Прибыло три новых форда транзита, один из которых сразу оккупировал Макс и уехал с Гошей закупать материалы под новый заказ.
Стас смотрел на все это безобразие безучастно и, подперев подбородок задумчивыми, перебирающими воздух пальцами. При виде Светлова, начальник кривился и уходил покурить. Катерина чувствовала себя избранной, словно единственная понимает причины: Макс спишет несправляющегося начальника, и тому остается либо заслужить свое место и прогнуться, либо уйти...
В целом, «старожилы» напряженно реагировали на перемены. Девушка видела, как рождается извечная пропасть между хозяином и подчиненными: Макс вдохновенно порхал, налаживая, и, обучая, «старички» поджимали губы и надеялись пересидеть блажь и вернуться к привычному распорядку. Работать по-новому им не хотелось.