– На самом деле, я не самый религиозный человек. Церковь скорее пугает меня: все эти святоши в черных рясах. Знаешь, говорят, Ватикан славится гомосексуализмом и ежегодно выпускает календари полуголых священников. Я считаю, что религиозные люди довольно закомплексованные и дремучие – им хочется всяких пороков гораздо больше, чем простым обывателям. – Девушка выдохнула, запыхавшись от длинной речи. Макс кивнул.
– Верю. Не, не пей. Дальше. Вот, например… однажды, классе в седьмом, меня в гости заманили две старшеклассницы и попытались раздеть и трахнуть. С тех пор я не люблю, когда женщина сама проявляет инициативу. Что? Получилось ли у них?! У тебя совесть есть?
– Я просто не верю… – Катя смеялась, даже глаза увлажнились. – Как тебя кто-то мог утащить. Ты такой смелый и всем бы сдачи дал. Ну, что-о-о-о?..
– Пей. – Скрестив руки на груди, Макс, сложил губы в хитрой «улыбочке замдиректора» и подпер лоб бровями. Катя прикусила край бокала зубами, от стыда. Потребовалась пара минут, чтобы собраться с мыслями.
– Однажды, я попала к армянскому клану. Моя рисковая одноклассница поехала к соседу на дачу в гости. Там нас кормили бараниной с огня, поили водкой и меня обещали изнасиловать. Какая-то непонятная фраза про «вертолет». Что ты смеешься?! Армянская девушка сказала мне, что они правы, ибо я надерзила главному. А другая, русская, схватила мужа-подкаблучника и увезла меня домой.
– Остра на язык, значит? Что ж, верю. Есть в тебе что-то такое. – Макс долго думал, что рассказать, затем начал совсем другим голосом. – Моя последняя жена гуляла от меня направо и налево, один из ее хахалей был армянин… – Катя посмотрела на парня круглыми от ужаса глазами. Тихонько кивнула, не зная, как реагировать на такую откровенность.
– Пей! Половину пей. – Усмехнулся Макс. Вторая половина моя.
– Не гуляла? – Катя выдохнула, облегченно. – Почему же тогда половину?
– С армянами нет. – Бокал снова наполнился. Сахар загорелся.
– Не понимаю, как можно уйти от тебя! Променять на кого-то?! Может, женщина была не та? Мягко скажем…
– Это было утверждение? Сахарок не догорел еще. Продолжай.
– Нет-нет. Как в таком сомневаться? А сказать что? Сейчас… – Катя пожевала свои губы, сморщилась и начала. – Может, покажется не в тему… однажды, мама купила мне, ребенку, модные тогда полностью розовые брючки до колена. Все мои штаны были мне чуть велики, и я сильно стеснялась, как они морщатся. Поэтому гладила их утюгом перед выходом. В первый же день, я только приложила утюг к новым розовым брючкам, и они сразу прилипли к его подошве! Дыра, размером с утюг! Мама мне так и не простила этого проступка. – Слезы душили девушку, но она гордо продолжила. – Но… отца, избившего ее так сильно, что парализовало наполовину, она боготворит и обожает, даже после того, как он по-свински сдох в канаве.
– Верю. – Сосредоточенный взгляд в одну точку. Макс, казалось, принял все также близко. Пауза затянулась. Сахар погас.
– Когда я был еще школьником, – встряхнувшись, Максим игриво заулыбался. – Я был ролевиком. Это, знаешь, ну, те идиоты, что бегают в шторах по лесам, с вантузом вместо мечей, отыгрывая поединок короля Артура и… Ктулху. Не смейся. Честно. Моя штора была самой красивой, а лохмы самыми зелеными. Я тебе потом фотку покажу. Что значит, кем был я? Фотку увидишь, не перепутаешь! И вот, мы сошлись в решающем поединке, гейм-мастера столпились вокруг, готовые спорить. Зрители за красной лентой, обозначающей пропасть. Все затаились и ждут. И тут я, выполняя верхнюю восьмерку мечом… это, примерно, вот так… попал себе прямо в лоб! Шишка была во-о-от такой! Это была самая нелепая смерть за всю региональную ролевую тусовку. Это занесено в анналы ролевых игр на веки-вечные. Честно!
– Не верю! – Катя смеялась и влюбленно смотрела на него, подперев щеку кулачком. Он такой классный!
– Пей! – Расхохотался парень. – Знаешь, теперь, ты моя самая любимая… игрушка…
– Я тоже тебя люблю! – девушка робко потянулась целовать, помня, что инициативы он не признает. Но Максим был милостив и мягко приник к ее покусанным ранее губам.
Разговаривали они еще долго, но опять в кровати ее комнаты. Спать собрались в десятом часу, мужчина ссылался на пользу для эм-м… здоровья, да так и уснул у нее на коленях. Катя еще с полчаса нежно гладила черные гладкие волосы, словно впитавшие пачку витаминов – настолько густыми они были! Лишь еле заметная россыпь серебра разбавляла черную смоль на висках и затылке. Это добавляло Максу милоты: так много пережил для своего возраста, но такой удивительный! Девушка так и уснула, наглаживая его голову.