Катя прикусила губу. На кофе у нее, теоретически, хватало, даже в приличном месте, но Джек ждал ее дома, не выгулянный в обед, и мама… стоило это упомянуть, или промолчать?
– Сегодня? – пискнула Катя и сунула ноготь в зубы.
– А у тебя уже есть другие планы? – с интересом глянул коллега.
– Мне надо сначала до пса… того… – кажется, свалившаяся гора всего этого разнообразия превратила голову в кашу. Девушке показалось, что новичок, что так бескорыстно решил ей помочь, сейчас хлопнет дверью, а завтра Стас ее уволит, и со всем здесь справятся без нее гораздо лучше, чем с ней. Какой, к черту, пес?..
– Я не против прогуляться. – Неожиданно ответил Макс, и Катя восторженно приготовилась водрузить над его головой светящийся нимб.
Первая табличка быстро наполнялась. Прибавки учтены, метраж, упаковки и баллоны – переведены в цену, помножить на двадцать семь. Катя локти измяла о жесткую столешницу, наблюдая, как все это решается за несколько минут! С окнами спортзала предстояло помучиться. Зазвонил рабочий телефон.
– Отдел продаж Стеклопаст-холдинг, Екатерина, слушаю. – Девушка, по привычке, потянулась к ручке с блокнотом, но взгляд уставился на часы, показывающие половину шестого.
– Это Стас. – Серьезно сказала трубка. – На улице Ленина москитки забыли вписать. Две 400х1000. Отметь и посчитай. Все.
Катя выматерилась в пиликающую трубку. Вот зачем он звонил?! А если бы ее не было на работе? После окончания смены – лишних полчаса! И что теперь делать? Вообще не уходить? Москитки – это тоже не быстро: метраж сетки, плюс четыре, плюс шесть, периметр вдавливаемого шнура, плюс четыре, или три?.. плюс периметр профиля, плюс двенадцать, или я путаю??? Ленина на завтра три папки. Надо листать, в которой из них такие окна… Черт. Это не Ленина. Это, вообще, Лесная. Паника в голове перешла в стадию «дойду до дома и там сдохну». Минимум эмоций на лице, рваные злые движения рук…
– Досчитал. Смотри. Вот эта сумма за двадцать семь окон, в трехкамерном профиле, с двойным стеклопакетом, как они запрашивали. Без наружных откосов, со стандартными подоконниками… широкими? Да, точно. Кирпичное же здание. Значит, сумма такая. Это отдельный просчет спортзала. Прописал сумму. Не оч помню, как это оформляется? Ага. Итоговая цифра, (округлим), и сроки. Вписали. Диктуй почту, сейчас заявимся.
– Мы успели??? – Еще не веря в успех, воскликнула Катя. Сил на бурную радость уже не хватало, но она отчаянно растягивала губы.
– Да, собирайся, я сигналку включу.
Снег за дверями, порывистый ветер, небо черное, как бездна, и белое месиво – сумасшедшими звездами! Голова вмиг прояснилась. Ладно бы, просто крупные снежинки и блестят… а когда мелкими ножами, бешеными, по щекам –слегка бодрит! Макс следом в куртке нараспашку, сигарету поджег, идет к единственной машине на парковке.
– Ну, что? Куда? – Катерина осторожно открывает дверь: высоко, и забираться так странно…
– Вот этот двор мимо и следующий наискось. – Катя пристегивается, надеясь, что коллега в машине посидит, пока она с псом погуляет. Как бы ни так! Вышел покурить перед мамины окна, Джека по макушке помацал, рукой махнул, чтобы возвращалась.
– Ну, и кто это такой? – Мама, как была, в цветастом халате, выкатила за дверь, вслед за дочкой. – И что это за важные дела, что ты сразу срываешься, чуть пальцем поманили?! Теперь давай тереться по машинам! Я тебя для того растила, чтобы ты меня перед всем районом позорила!
Катерина, второй раз за день, покраснела как помидор, потом пошла белыми пятнами. Руки тряслись, хотелось заорать или провалиться под землю прямо тут, и с эффектом амнезии – чтобы никто про нее не помнил напрочь. Но такого еще не изобрели!
– Здравствуйте.. э-э-э… – Максим протянул руку взбалмошной мамане, и магия снова сработала.
– Ирина Валерьевна, мать Катерины. – Представилась неприязненным голосом женщина и запахнула края растянутой кофты, скрещивая руки на груди.
– Ваша дочь работает в моей фирме. – Спокойно пожал плечами мужчина. – Меня зовут Максим. Вы ее хорошо воспитали. Вам не о чем волноваться. Мы знакомы еще с универа, и ничего между нами не было.
– Твоей фирме? – скептически обвела его взглядом с головы до ног, не придя к однозначному выводу. – Допустим. Не было, и не будет?! – слова приобрели угрожающий окрас.
– Не могу поручиться. – Катя чуть не упала от шока. Такого ответа не ждала даже мама. Макс продолжил: – Я человек холостой. Она не замужем. Никогда не говори «никогда»…
– Холостой? – Ирине Валерьевне не понравилось легкомыслие и цитирование.
– Разведен. Могу паспорт показать. – Мужчина улыбался так заразительно, казалось, что мама сейчас улыбнется в ответ.