Комплекс "НейроСинк" выделялся даже на этом футуристичном фоне – пятиугольное здание с динамически меняющим цвет фасадом, отражающим текущую нейронную активность сотрудников внутри. Обычно фасад переливался спокойными голубыми и зелёными оттенками. Сегодня он пульсировал тревожным красным.
Подъезжая к зданию, Анна заметила усиленные меры безопасности: дополнительные посты, дроны наблюдения, силовые барьеры, ограничивающие доступ. Возле главного входа уже стояли несколько автомобилей ОПЮ и машины экстренных служб.
Анна припарковалась и направилась к входу, где её встретил Мерсер.
– Ситуация? – спросила она, показывая свой нейробейдж охраннику.
– Инцидент произошёл в лаборатории нейроинтерфейсов на 12-м этаже, – ответил Мерсер, ведя её к лифту. – Двое погибших: сотрудник службы безопасности Алекс Чен и лаборант Майкл Донован. Ещё один сотрудник, Саймон Парк, тяжело ранен, находится в критическом состоянии. Парк был ассистентом доктора Вайс.
– Доктор Вайс? – Анна напряглась.
– Не обнаружена. Её нейроподпись пропала из системы отслеживания около 17:30, примерно за полчаса до инцидента.
– Что произошло?
Лифт мягко двигался вверх, проецируя на стены успокаивающие изображения природы – часть стандартного протокола снижения стресса, действующего во всех высокотехнологичных учреждениях.
– По предварительным данным, взрыв, – ответил Мерсер. – Небольшой, но достаточно мощный, чтобы разрушить часть лаборатории и убить тех, кто находился в эпицентре. Экспертная система предполагает, что это было самодельное устройство на основе химических компонентов, доступных в самой лаборатории.
– Мотив?
– Пока неясен. Но есть кое-что интересное, – Мерсер понизил голос, хотя они были одни в лифте. – В момент взрыва в лаборатории происходила передача данных. Огромный объём информации был скопирован на внешний носитель.
– Какие данные?
– Неизвестно. Система безопасности "НейроСинк" обнаружила факт копирования, но не содержимое. Оно было зашифровано.
Лифт остановился, и двери бесшумно открылись. Перед ними простирался коридор, частично разрушенный взрывом. В воздухе висел едкий запах горелой пластмассы и озона. Технические дроны сновали туда-сюда, собирая образцы и фиксируя повреждения.
Анна и Мерсер надели прозрачные защитные маски, предложенные дежурным офицером, и направились к месту происшествия.
Лаборатория представляла собой печальное зрелище. Стеклянные перегородки были разбиты, дорогостоящее оборудование превратилось в обугленные обломки. В центре помещения виднелась воронка от взрыва, вокруг которой работали эксперты в защитных костюмах.
– Детектив Кэрролл? – к ним подошла женщина в белом лабораторном халате с бейджем главного эксперта-криминалиста. – Я доктор Ким. Мы только начали анализ, но уже есть некоторые предварительные результаты.
– Я вас слушаю, – кивнула Анна.
– Взрывное устройство было небольшим, но весьма эффективным. Оно содержало компоненты, которые обычно используются в нейрохимических экспериментах: модифицированный ацетилхолин, синаптические усилители, нейромодуляторы. Всё это есть в лаборатории, так что преступнику не пришлось ничего приносить извне.
– То есть это мог быть кто-то из сотрудников? – уточнила Анна.
– Или посетитель, знакомый с устройством лаборатории, – кивнула доктор Ким. – Что необычно, так это то, что устройство, судя по всему, было активировано дистанционно. Мы нашли фрагменты беспроводного детонатора.
– Значит, тот, кто это сделал, мог наблюдать за лабораторией, – задумчиво произнесла Анна. – Ждал подходящего момента.
– Возможно, – согласилась доктор Ким. – Есть ещё кое-что интересное. Рядом с воронкой мы обнаружили остатки квантового хранилища данных – экспериментального устройства, способного хранить огромные объёмы информации в квантовом состоянии.
– Что было на этом устройстве?
– Невозможно сказать. Оно сильно повреждено. Но судя по журналам доступа, доктор Вайс работала с ним последние несколько недель. И она запрашивала максимальный уровень шифрования для этих данных.
Анна переглянулась с Мерсером. Это становилось всё интереснее.
– Мне нужно поговорить с выжившим, – сказала она. – Саймон Парк, верно?
– Он в медицинском блоке на 3-м этаже, – ответила доктор Ким. – Но должна предупредить: его состояние критическое. Врачи ввели его в искусственную кому, чтобы стабилизировать нейронные повреждения.
– Нейронные повреждения? – нахмурилась Анна. – От взрыва?
– Не совсем, – доктор Ким выглядела озадаченной. – По предварительным данным, его мозг подвергся воздействию мощного нейромодулирующего импульса. Это отдельно от физических травм, полученных при взрыве.