Михаил показал на правую, северную сторону дороги.
– Объездной путь пройдёт за рощицей, а вот здесь, еще правее – видите? – тоже две рощицы. И посерёдке – грунтовка, она выходит к объезду перпендикуляром. В кортеже Жданова будет три лимузина – в переднем он сам, во втором его дочь, в третьем охрана. План у Клочкова таков. Смотрите – по грунтовке выезжает тяжёлый грузовик и разбивает кортеж надвое, отделяя заднюю машину. Ракетометчики с кузова расстреливают её, а ещё две группы – впереди, справа и слева от дороги – подбивают передний лимузин – и добивают генерала, если тот не помрёт сразу. Ещё одна группа посередке, она на подхвате.
Бирский запустил картинку, показав в цвете всё будущее событие, ещё не происшедшее, но точно предсказанное «Гошей».
– Стоп! – сказал Тимофей. – Отмотай немного назад.
Михаил удивился, но сделал то, о чём его просили.
– Пускай!
На экране было видно, как взрывы ракет корежат передний лимузин. Дверца средней машины распахнулась, из неё выскочила девушка с накинутой на плечи ветровкой. Она споткнулась, уронила ветровку, протянула руки к передней машине, кривя в судороге рот… И очередь из крупнокалиберного пулемёта буквально вколотила стройную фигурку в борт второго лимузина. Девушка вскинула руки, склонилась и упала.
– Этого нельзя допустить! – ровным голосом сказал Тимофей. – Её нужно спасти.
Савельев покачал головой.
– Не думай, Тима, что мы тут изверги, – сказал он печально, – но у нас просто нет людей. Стреляла как раз та группа, что как бы в резерве. А нам бы генерала спасти! Это главное!
– Для вас, – по-прежнему ровно выговорил Кнуров. – И для меня. А генералу всего важнее жизнь его дочери. Да и жалко же девчонку!
– Но кого я пошлю её спасать?! – взорвался Ершов. – Тебя?!
– А хоть бы и меня! – твёрдо сказал Тимофей. – Подождите, не кричите! Да, я нетренированный. А мне что, с чемпионом по карате биться? Снайпера выцеливать? Дайте мне эту вашу лёгкую броню, и я девочку просто прикрою! Там дело-то секундное – вот она выскакивает, эти гады открывают огонь, я подставляю свою бронированную спину, вы поспеваете, уделываете этих стрелков, и всё!
Капитан-командор хотел что-то сказать, но передумал. Махнул рукой.
– Ладно, – проговорил он раздражённо, – черт с тобой! Герой хренов…
Тимофей не стал спорить. Рита, подойдя к нему, шепнула:
– Молодец, Тимка. Но попробуй мне только помереть! Я тебе так помру, что…
Девушка не нашла слов для выражения и закончила короткую речь длинным поцелуем.
С утра дня «Д» собиралась гроза – на востоке погромыхивало, зарницы поблескивали. Свои посты «антикиллеры» заняли ещё с ночи. Кнуров схоронился слева от дороги, напротив пулемётчиков. Задача его была проста – как грохнет первый взрыв, бежать к среднему лимузину, обогнуть его и прикрыть девушку своим телом в лёгкой, но надёжной броне. Тимофей пошевелил рукой. Полночи его обряжали. Сначала напялили спецкостюм из силикета (наш ответ ихнему кевлару). Потом присобачили наколенники и налокотники из чего-то пуленепробиваемого, нацепили как бы кирасу на спину и грудь, на ноги – наголенники и поножи, обули тяжёленькие башмаки, отлитые из титана и покрытые многослойным композитом. Ну и шлем на голову, конечно. Все это хозяйство весило добрый пуд, но ничего. Зато «скорую» вызывать не придётся…
– Внимание! – скрипнуло в наушниках. – Ликвидаторы занимают свои места. Приготовиться!
Кнуров никого не увидел, но сосредоточился. И ещё целый час ждал появления кортежа. И вот загудели моторы. Сердце Тимофея застучало чаще, словно в резонанс.
Обтекаемые «Руссо-балты» проскользили мимо – один, другой… Антикиллер-доброволец (или камикадзе-любитель?) напрягся. Началось!
Послышался рёв мощного двигателя, и на грунтовке появился громадный грузовик. Не доезжая метров десяти до объездной дороги, он вдруг поднялся до вершин деревьев на огненном облаке, и тут же по ушам ударил раскалывающий грохот взрыва. Грузовик решено было просто подорвать на мине. Старой, доброй противотанковой мине. Грузовик опустило боком и грохнуло о землю, разламывая над воронкой. Пару горевших тел выбросило из кузова под деревья.
Лимузины затормозили. Пора!
Кнуров вскочил и побежал. Ах ты, чёрт… Это бег?! Он не учёл, балбес, что бежать придётся с полной выкладкой. Не успеет! Не успеет!