Он немедленно исчез в потоке, который завертел его, словно опавший лист. Но длилось это недолго: повалил пар, влага стремительно испарялась, и через пару секунд я уже различил несущуюся мне навстречу фигуру Филимонова. В его руке мелькнул Самосек. Похоже, мужик решил перейти в рукопашную.
Мне это было на хрен не надо. Будет ещё навязывать мне правила схватки!
Я создал под его ногами ледяной каток. Филимонов сделал три шага, ноги его разъехались, и он рухнул на дорогу. Я тут же воспользовался этим, оплетя его по ногам и рукам гудроновым путами. Мой противник разрушил их и начал подниматься. Аккурат когда я прыгнул ему на грудь и приставил к горлу гудящий от жажды крови Самосек.
— Замри! — гаркнул я, надеясь, что звук хорошо проходит сквозь мотоциклетный шлем.
Филимонов послушал моего совета. Застыл, с ненавистью глядя в тонированное забрало.
— Ты кто такой⁈ — прохрипел он. — Кто тебя послал⁈
— Один вопрос: у кого взял деньги за убийство Ярослава Мартынова?
Выражение лица у распростёртого на дороге алхимага изменилось. Явно такого он не ожидал. Я понял, что он лихорадочно придумывает ответ.
— Правду! — рявкнул я. — Быстро!
Острие Самосека пронзило кожу, показалась кровь.
— Понятия не имею, о чём ты! — быстро выпалил Филимонов. — Ты меня с кем-то перепутал, парень!
— Сейчас я начнут тебя мотивировать, — поделился я. — Если вздумаешь сопротивляться, отрежу башку!
Из асфальта показались путы, которые быстро оплели туловище начальника тюрьмы и начали его сдавливать. В глазах Филимонова появился страх.
— Кто тебе заплатил? — спросил я. — Не испытывай моё терпение!
— Ты ошибся! С чего вообще…
Путы сжались, раздался хруст рёбер. Из глаз Филимонова брызнули слёзы.
— Даже не думай призвать фамильяра! — предупредил я. — Сразу лишишься башки!
— Ладно! — выпалил алхимаг. Это больше походило на стон. — Я скажу, если отпустишь!
— Говори!
— Её зовут Суламита!
Имя показалось знакомым.
— Что ещё за Суламита?
— Она… из Кадмоновых невест! Чёртова ведьма!
Проклятье… Теперь я вспомнил. Рыжая девица, приходившая ко мне, чтобы намекнуть, что орден не прочь выкупить исследования моего отца.
— С какой стати ордену убивать Мартынова?
— Не его! Камердинера. Откуда мне знать, зачем⁈ Она не объясняла!
Значит, целью, и правда, был старик. Странно…
Начальнику форта я поверил. Если бы он хотел соврать, то придумал бы что-нибудь более убедительное.
— Спасибо.
Одним движением Самосека я рассёк шею Филимонова, отделив его голову от туловища.
По пути домой я размышлял о том, зачем Ордену понадобилось устранять Еремея. Ответ напрашивался только один: невесты, считая меня подростком, недавно лишившимся родителей, сочли, что нужно лишь оставить меня без последней поддержки взрослого человека, и тогда я сломаюсь и отдам им исследования своего отца. Подлый и вероломный поступок, но своя логика в нём была. Вот только невесты допустили ошибку, ведь я только казался юнцом.
Очень хотелось немедленно рассчитаться с Орденом. Ну, или хотя бы с сукой, которая ко мне приезжала. Почему-то я не сомневался, что устранить старика была именно её идея. Но в то же время я отчётливо понимал, что с целым Орденом сейчас мне не справиться. Даже если попаду каким-то чудом на их корабль — в святая святых — окажусь один против целой кучи алхимагов. На такой риск ради одной только мести я не готов. Опрометчивость не мой стиль. Я предпочитаю играть только в то, во что выиграю. По крайней мере, я должен верить в победу. Но забуду ли я то, что сделали невесты? Да ни в жизни! Хрен им! Однажды получат по полной. Если дело пойдёт так же бодро, как движется сейчас, то даже довольно скоро. Впрочем, всё относительно.
Сейчас же следовало заняться первым из тех, кто заказал Тубалькаину убийство моей семьи. И меня, на секундочку. Пока не избалюсь от него и его сообщника, не узнаю имя последнего врага. Таково условие Тубалькаина. Прочем, с ним у меня тоже будет особый разговор. Отдавать ему исследования отца я не планировал, так что придётся разыграть кое-какой спектакль, чтобы и рыбку съесть, и в пруд не лезть.
Вернувшись домой, я принял душ и завалился спать. До утра времени оставалось мало, так что нужно было урвать хоть несколько часов отдыха.