Выбрать главу

— Мастер Ди в свое время пострадал из-за своей репутации чародея и астролога. Все те наговоры, что сыпались на его голову, убедительно показывают, почему сами мы предпочитаем оставаться в тени. — Макрей поднял голову и уставился куда-то за горизонт, словно принюхиваясь к ветру. — Где-то возле голландского берега корабли устроили перестрелку. Люди гибнут совсем неподалеку — будь они чуть ближе, и мы могли бы увидеть или услышать бой.

Напоминание об их миссии разрушило очарование этого прекрасного летнего дня.

— Вы можете все это видеть без магического кристалла?

— Ветер доносит крики.

Исабель вытащила кристалл, который всегда носила с собой. В его туманных глубинах она рассмотрела, как содрогнулись от отдачи пушки — два корабля палили друг в друга, — огонь и дым заволокли небо. Сцена из ада.

— У английских кораблей хорошие мореходные качества, командование превосходно, но противник значительно превосходит численностью. Опасность слишком велика. Мы должны торопиться.

— Без сомнения, вы правы, и все же трудно решиться, зная, что моя удача многим будет стоить жизни.

Она поджала губы.

— Не похоже, что вы преданы нашей цели душой и телом, Макрей. Неужели ваша нелюбовь к англичанам настолько ослепляет вас, что вы готовы забыть о возможной гибели вашей матери?

Он резко повернулся в ее сторону, его глаза опасно сверкнули.

— Откуда вы знаете, что я увидел в вашем кристалле?

— Ваш дар — власть над стихиями, мой же — ясновидение. Как только вы увидели ваше будущее, эти же картины смогла увидеть и я. — Она покачала головой. — Гнев — отличная пища для силы. Вам не хватает гнева, Макрей. Это не игра, это борьба не на жизнь, а на смерть. Что может заставить вас и в самом деле захотеть сокрушить наших врагов?

— Если во мне слишком мало гнева, в вас его слишком много, госпожа. Ваша ненависть к испанцам пылает как горящий факел. Разве Мастер Ди не предупредил вас, что ненависть опасна, если вы обладаете силой? Слишком велик риск смести не только своих врагов, но и погубить себя самого. В вашем же случае вы ненавидите людей одной с вами крови.

— Во мне нет испанской крови! — Вспыхнувшая в ней ярость была направлена не только на испанцев, но и на Макрея: за то, что он так легко разгадал ее. — Мои предки покинули Испанию почти сто лет назад. Нас мучили, убивали, грабили, сгоняли с земли, которой мы преданно служили. Они назвали нас marranos — свиньи. Не важно, что произойдет лично со мной, только бы эти испанские твари не вторглись в Англию.

Макрей внимательно вгляделся в лицо собеседницы, его карие глаза на полуденном солнце отливали золотом.

— Так вы еврейка. Я слышал, что несколько еврейских семей после изгнания из Испании и Португалии нашли прибежище в Англии. Ваши родные отреклись от католицизма, который вынуждены были принять, и вернулись к вере своих предков?

— Теперь мы добропорядочные протестанты, но у нас хорошая память. — И если дома, в кругу семьи, они по-прежнему придерживались некоторых еврейских традиций, что ж, это касается только их одних. Они обязаны были выжить и сделали для этого все, что смогли, но в сердцах своих всегда следовали Завету[14] — Вы обвиняете меня в ненависти и в то же время сами ненавидите Елизавету. За что? Она справедливая и мудрая правительница. Ее умение разрешать конфликты между католиками и протестантами предотвратило кровопролитие в Англии. За что вы презираете ее?

— Она казнила мою королеву. Этого я ей простить не могу.

— Марию Стюарт, шотландку, взращенную французским двором, которая даже из тюрьмы пряла нить заговоров и стремилась расправиться с Елизаветой! — взвилась Исабель. — Даже такой преданный шотландец, как вы, не может отрицать предательства Марии.

На лице Макрея заходили желваки. Упрямец. Поняв, что они никогда не сойдутся во взглядах на политику, Исабель поспешила сменить тему:

— Мастер Ди заверил меня, что вы дали слово вызвать бурю, так давайте же начнем. Времени и так мало, чтобы еще и тратить его впустую.

Исабель развернулась, собираясь отправиться домой.

Макрей поймал ее за запястье. И они мгновенно застыли, их накрыло разрастающейся волной объединенной энергии. У Исабель возникло удивительное ощущение, словно внутри нее произошел взрыв. То была страсть — пугающая, неуместная, бесспорная. Он почувствовал то же самое — она прочла это в его глазах.

вернуться

14

ЗАВЕ́Т, в библейском, а также в современном иврите — `союз`, `договор`. В Библии понятие «завет» обозначается также словом эдут (буквально `свидетельство`) и реже — ала, по смыслу более близким к понятиям `клятва`, `обет`. Словом «завет» Библия обозначает как союз между людьми, так и особого рода отношения между людьми и Богом. Заключение союза между людьми обычно скреплялось клятвой, совместной трапезой или жертвоприношением, а союза между людьми и Богом — торжественным обещанием Бога людям. Заключение завета часто сопровождалось символическими знамениями или предписаниями, призванными служить постоянным напоминанием о заключенном союзе. Библия знает три ключевых момента в истории, ознаменованных заключением завета между Богом и людьми: сотворение мира, отказ от повторения потопа и рождение еврейского народа. Каждый из них сопровождается символическим предписанием или знамением: празднованием субботы; радугой, обрезанием.

Наряду с заветами (союзами), заключаемыми между отдельными лицами, между мужем и женой, между царями и их подданными, между государствами, в Библии особое место занимает завет еврейского народа с Богом (см. Бог. Бог в Библии. Завет). Он является договором, по которому Бог принимает на себя обязанность покровительствовать Израилю при условии соблюдения последним данного ему Закона. Верность Богу как основная обязанность израильтян особенно подчеркнута в книге Второзаконие. Завет, заключенный между Богом и Израилем на Синае, является краеугольным камнем иудаизма (см. Десять заповедей); он лежит в основе таких фундаментальных доктрин, как признание Бога царем Вселенной, откровение, личностный характер отношений между Богом и людьми (любовь, милость, страх и т. п.).